При оспаривании притворности цепочки сделок по продаже акций суд должен привлечь всех ее участников
11 февраля Верховный Суд РФ вынес определение по спору между кредиторами банка-банкрота и его конкурсным управляющим по продаже с публичных торгов имущества должника в виде 100% акций дочернего банка.
Обстоятельства дела
В рамках банкротства ОАО АКБ «Пробизнесбанк» его конкурсный управляющий в лице госкорпорации «Агентство по страхованию вкладов» выставили на торги имущество должника – 100% обыкновенных акций его дочерней компании – банка «Пойдем!». Начальная цена лота на публичных торгах составляла более 694 млн руб., и в результате поэтапного снижения цены уменьшилась почти вдвое.
Победителем торгов признали Совкомбанк, чье предложение соответствовало минимальной границе ценового диапазона этапа торгов.
Однако ряд кредиторов банка, полагая, что торги проведены с нарушением действующего законодательства, оспорили в суде их результаты и заключенный по их итогам договор купли-продажи.
В частности, они ссылались на то, что договор носил притворный характер и наряду с последующими сделками прикрывал продажу имущества Совкомбанком в качестве первого звена цепочки притворных сделок иным лицам, которые не имели права участвовать в торгах.
При рассмотрении спора истцы обращали внимание на необоснованное проведение первоначального и повторного аукционов в закрытой форме, предшествующих спорным торгам и признанных несостоявшимися, так как с кредиторами было согласовано проведение открытых торгов.
Кроме того, заявители ссылались на то, что организатором на стадии публичного предложения были установлены недопустимо короткие сроки подачи заявок, большинство которых составляло полтора дня.
По мнению кредиторов, это приводило к отсечению потенциальных участников аукциона и негативно влияло на конкуренцию.
Кроме того, они указали на косвенную связь оператора электронной торговой площадки и конкурсного управляющего, поскольку адрес регистрации оператора совпадал с адресом регистрации общества, принадлежащего генеральному директору компании, которая выступала в качестве единственного юридического консультанта АСВ по делу о банкротстве банка.
Суды трех инстанций отказали в удовлетворении исковых требований. Со ссылкой на Закон о банкротстве и ГК РФ они указали на пропуск заявителями срока исковой давности.
Эта позиция судов сводилась к тому, что информация о завершении и результатах спорных торгов была опубликована в Едином федеральном реестре сведений о банкротстве 22 ноября 2016 г.
, и именно с этой даты заявители должны были узнать о своих нарушенных правах, однако обратились в суд год спустя.
При этом суды отметили, что даже если дело было рассмотрено по существу, основания для признания торгов недействительными отсутствовали.
Так, несмотря на то, что вопрос о реализации имущества банка был утвержден протоколом собрания кредиторов, никто из них не представлял иного порядка реализации имущества и не обращался в арбитражный суд с соответствующим ходатайством.
Также суды отметили правомерность признания Совкомбанка победителем торгов и заключения с ним договора купли-продажи акций.
Правовые позиции ВС
Не согласившись с решениями судов, один из истцов, ООО «Автоцентр», обратился в Верховный Суд с кассационной жалобой.
Изучив обстоятельства дела № А40-154909/2015, ВС отменил решения нижестоящих инстанций.
При этом он напомнил, что срок исковой давности не может исчисляться ранее момента возникновения у истца права на иск и объективной возможности для его реализации (т.е.
момента, начиная с которого истец должен был узнать о нарушении своих прав, основаниях для предъявления иска и личности надлежащего ответчика).
Суд не согласился с тем, как нижестоящие инстанции определили такой момент, – с даты публикации в ЕФРСБ результатов торгов, – поскольку такой вывод основан на предположении, что кредиторы обязаны ежедневно мониторить данные, размещаемые в реестре, без учета конкретных условий проведения аукциона.
«Однако с этим в полной мере нельзя согласиться, поскольку такой подход базируется на неверном понимании стандарта разумности поведения обычного кредитора. Суды определили начало течения срока исковой давности не с момента, когда истец должен был узнать о нарушении своих прав, а с момента, когда он мог это сделать, что противоречит положениям п.
2 ст. 181 ГК», – отмечается в определении.
Как пояснил ВС, установление дня начала течения срока давности должно было учитывать обстоятельства дела. В частности, кредиторы ссылались на то, что этап публичного предложения, в который были завершены торги, длился с 21 по 28 ноября 2016 г.
По мнению Суда, вменение кредитору обязанности получить сведения о результатах торгов на следующий день после их начала и за 6 дней до окончания являлось бы чрезмерным.
В этой связи, сообщается в определении, разумно было бы предположить, что течение срока давности не должно было начинаться ранее предполагаемой даты окончания периода публичного предложения.
Кроме того, Суд пояснил, что с точки зрения притворности сделки трехгодичный срок исковой давности не был пропущен кредиторами. Он также опроверг выводы об отсутствии условий для признания недействительными по существу торгов и договора купли-продажи акций.
Верховный Суд напомнил, что согласно абз. 2 п. 4 ст. 110 Закона о банкротстве продажа имущества должника по общему правилу осуществляется путем проведения открытых торгов.
Закрытые торги могут быть проведены только в случае, если на продажу выставляется ограниченно оборотоспособное имущество, право на приобретение которого имеется только у отдельной категории лиц, определенной законом.
В отношении акций кредитной организации законодательные ограничения оборотоспособности не предусмотрены, поэтому они могут свободно отчуждаться или переходить от одного лица к другому (п. 1 ст. 129 ГК РФ).
Наличие обязанности получения согласования Банка России на приобретение 10%-ного пакета таких акций не влечет необходимость проведения торгов в закрытой форме, при этом отсутствуют какие-либо препятствия включить требования по представлению соответствующего документа в правила проведения открытых торгов (абз. 7 п. 10 ст. 110 Закона о банкротстве). В определении подчеркивается, что по смыслу действующего в настоящее время регулирования схожих отношений продажа акций кредитной организации, требующая предварительного согласия Банка России, также осуществляется на открытом аукционе.
Кроме того, ВС отметил, что шаг снижения начальной цены, периодичность такого снижения, промежуток времени для подачи заявок и другие условия торгов должны определяться организатором исходя из наибольшего благоприятствования конкуренции для выявления максимально возможной цены соответствующего лота в конкретной ситуации.
В этой связи нижестоящие суды не проверили, отвечала ли длительность времени на подачу заявки для конкретного этапа публичного предложения, составляющая полтора дня, вышеперечисленным целям, а также имел ли потенциальный покупатель возможность подготовить заявку со всеми прилагаемыми документами в столь сокращенный временной интервал.
При этом Суд отметил, что участие в торгах предполагало необходимость представления документа из Банка России, для получения которого требовалось больше месяца.
«Коль скоро период подачи заявки составлял полтора дня, из этого следует, что потенциальный покупатель, желающий приобрести акции по цене одного из последующих этапов публичного предложения, должен был заранее озаботиться получением согласования от контролирующего органа в условиях неизвестности, опустится ли цена на приемлемый для него уровень или имущество будет продано на более ранних стадиях публичного предложения. Однако суды не дали оценки тому, насколько создание организатором торгов подобных условий участия в них могло повлиять на конкуренцию», – сообщается в определении.
Кроме того, ВС указал, что нижестоящие суды не дали оценки и остальным доводам заявителей об иных процедурных нарушениях при проведении торгов, касающихся неразмещения в ЕФРСБ проектов договоров купли-продажи и задатка, в результате чего потенциальным участникам не были раскрыты все необходимые сведения, влияющие на принятие решения об участии или неучастии в торгах.
Также Суд подчеркнул необходимость проверки доводов кредиторов относительно притворности всей цепочки формально заключенных сделок по последующему отчуждению акций, в связи с чем нижестоящим судам следовало привлечь к участию в деле всех участников цепочки, так как выводы о притворности сделки затрагивают их права и обязанности.
В заключение ВС обратил внимание на законодательный запрет на оказание услуг при проведении торгов оператором электронной торговой площадки, являющимся заинтересованным лицом по отношению к арбитражному управляющему, поэтому судам следовало дать правовую оценку обстоятельствам, на которые ссылались истцы, для правильного разрешения спора.
С учетом вышеизложенного 11 февраля ВС вынес Определение № 305-ЭС16-20779 (32), которым направил обособленный спор на новое рассмотрение в арбитражный суд.
Источник: https://www.advgazeta.ru/novosti/pri-osparivanii-pritvornosti-tsepochki-sdelok-po-prodazhe-aktsiy-sud-dolzhen-privlech-vsekh-ee-uchastnikov/
Как оспорить сделки банкрота
Оспаривание сделок банкрота происходит в состоянии несостоятельности должника, когда имеющихся у него активов недостаточно для расчетов с кредиторами.
13.11.2018 | ПРАВО.RU | Алексей Малаховский
В судебной практике наметилась тенденция к сохранению стабильности гражданского оборота, и из-за этого сделки признают недействительными лишь в исключительных случаях, говорит Елена Норкина, старший юрист ЮФ Волга Лигал. Исключением из этого являются оспаривания сделок по так называемым банкротным основаниям, отмечает она: «Участившееся число подобных разбирательств очевидно связано с нынешними экономическими реалиями».
Сроки и специальный субъект
Заявители объективно ограничены в возможности доказать основания недействительности обжалуемых соглашений, объясняет Полина Стрельцова, юрист по банкротным проектам ЮФ Vegas Lex: «Истцы не имеют доступа ко всей документации и сведениям, относящимся к оспариваемой сделке».
Учитывая такую особенность, правоприменитель упростил задачу заявителям в подобных спорах. Истцам достаточно подтвердить существенность сомнений в реальности сделки и ее действительной цели, а ответчик уже должен опровергнуть эти аргументы (п.
20 Обзора судебной практики Верховного суда №5, который утвержден Президиумом ВС РФ 27 декабря 2017 года).
Кто может оспорить сделки должника-банкрота, разъясняет Полина Стрельцова:
- Арбитражный управляющий (может обратиться с таким заявлением по собственной инициативе или по решению собрания кредиторов).
- Мажоритарные кредиторы (10% требований в реестре кредиторов).
- Миноритарные кредиторы (получили право на оспаривание: 1) обжаловав бездействия управляющего; 2) объединившись с другими кредиторами).
Самое общее обстоятельство в таком оспаривании – злоупотребление правом при заключении сделки. Но чем более специальным будет основание, тем эффективнее признать соглашение недействительным, говорит Анастасия Муратова, юрист правового бюро Олевинский, Буюкян и партнеры.
Но в таких случаях и сложнее собрать доказательства, правильно их квалифицировать, сформировать правовую позицию, добавляет она.
Эксперт поясняет, что на практике одна и та же сделка зачастую содержит в себе признаки недействительности по разным причинам одновременно: «Поэтому важен не только сбор доказательств (выписки по счетам должника, сведения о его имуществе на различные периоды, документы по конкретным сделкам), но и их правильная интерпретация».
Основания для оспаривания сделок, предусмотренные законом о банкротстве, перечисляет Вячеслав Голенев, адвокат МКА «Железников и партнеры»:
- Подозрительные сделки: 1) с целью причинить вред имущественным правам кредиторов (п. 2 ст. 61.2 закона о банкротстве); 2) с неравноценным встречным предоставлением (п. 1 ст. 61.2 закона о банкротстве).
- Преференциальные сделки (ст. 61.3 закона о банкротстве), которые совершены с предпочтением в отношении одного из кредиторов.
В обсуждаемых спорах, по сравнению с обычным оспариванием, есть специальный субъект – это управляющий должника, обращает внимание Голенев. Но не на каждом этапе банкротства арбитражный управляющий наделен возможностью оспорить сделки, предупреждает Муратова. В процедуре наблюдения он таким правом не обладает.
В споре о банкротстве ООО «НГЦ МЖК» (дело №А43-19799/2015) арбитражный управляющий Анна Кириллова оспаривала сделку несостоятельной организации по уступке долга, когда уже шло конкурсное производство. Но параллельно с этим суды постановили отменить решение о банкротстве предприятия и вернули фирму в процедуру наблюдения.
Ссылаясь на это обстоятельство, три инстанции посчитали правильным не рассматривать требование Кирилловой о признании сделки недействительной, пока компания не войдет в конкурсный этап. Производство по заявлению управляющего приостановили.
Суды указали на то, что по закону временный управляющий в процедуре наблюдения не может оспаривать соглашения банкротящейся фирмы.
Трудности возникают и при определении правильных сроков в этой теме.
По общему правилу годичный срок для оспаривания подозрительной сделки считается с даты открытия конкурсного производства, говорит Артур Зурабян, руководитель практики международных судебных споров и арбитража ART DE LEX.
Хотя управляющий или кредиторы могут доказать, что они узнали о спорной операции значительно позже. Так, в деле №А46-6454/2015 управляющий оспорил сделки банкрота через два года после принятия судом решения о несостоятельности предприятия.
Тем не менее три инстанции признали столь позднее обращение законным, сославшись на то, что заявитель не получал первичные документы по спорным соглашениям и вообще узнал о них случайно, участвуя в другом разбирательстве.
Вывод активов и банкротство банков
Но главные проблемы в банкротстве возникают, когда бенефициары должника пытаются спасти имущество. Для этого они используют различные схемы, одна из таких – вывести активы из несостоятельной компании путем заключения нескольких последовательных сделок между контрагентами, которые формально не связаны между собой.
Зачастую в этой ситуации одно или несколько промежуточных звеньев в дальнейшем ликвидируются, объясняет Зурабян. Ранее подобные хитрости помогали не возвращать имущество в конкурсную массу, даже если сделки успешно оспаривались, говорит эксперт.
Но сейчас судебная практика защищает добросовестных участников оборота, отмечает юрист. Теперь в таких делах суды не оценивают аффилированность банкрота с его контрагентами лишь по юридическим признакам (участие в уставном капитале общества, наличие полномочий на принятие решений от имени обществ), предупреждает Стрельцова.
Суды стали смотреть на признаки фактической аффилированности между участниками спорного соглашения.
В подобных ситуациях получится применить и последствия недействительности сделки в отношении последнего приобретателя выведенных активов. Так, в деле №А40-33328/16 компания «Инвестиционный Торговый Бизнес Холдинг», получив от Инвестторгбанка кредит на 300 млн руб., по цепочке сделок передала эти средства другим фирмам и физлицам.
Операции эти провели менее чем за год до того, как ЦБ назначил в банке временную администрацию – Агентство по страхованию вкладов. АСВ обжаловало спорные соглашения, доказав, что 300 млн руб. через цепочку сделок фактически ушли акционерам кредитной организации.
Суды признали спорные соглашения недействительными и постановили, что истинные заемщики должны вернуть эту сумму банку.
Вообще, когда оспариваются банковские операции, совершенные перед банкротством кредитной организации, доказательства недобросовестности второго участника сделки порой не выдерживают никакой критики, возмущается Норкина.
По ее словам, иногда кажется, что суду достаточно одного лишь заявления АСВ, чтобы признать такие сделки недействительными. Она замечает, что аналогичные ситуации возникают и с банками, которые не стали несостоятельными, а лишь переживают финансовые трудности.
Так, в деле №А40-183445/2016 на втором круге рассмотрения АСГМ отказался взыскивать с санируемого банка «Уралсиб» возмещения по банковским гарантиям на $20 млн. Суд пришел к выводу, что сделки по выпуску гарантий наносят ущерб банку и другим его кредиторам.
А бенефициар по спорным соглашениям является недобросовестным лицом, так как принял гарантии от «проблемной» кредитной организации, заключил суд.
Участниками подобных разбирательств при банкротстве кредитных организаций становятся и их заёмщики. Клиент Волжского социального банка внес очередной платеж по кредиту за месяц до того, как у банка отозвали лицензию.
Если учитывать временной период, в который прошла эта операция, то временная администрация банка в лице АСВ добилась признания этой сделки недействительной (дело №А55-28168/2013).
Заявитель указал, что клиент, перечисляя деньги ВСБ, знал о плачевном финансовом состоянии своего кредитора.
Вместе с тем Норкина считает, что такие сделки надо оспаривать лишь в тех случаях, когда есть весомые доказательства осведомленности заемщика о проблемах банка, деньги клиента для погашения займа хранятся в этой же кредитной организации, а корреспондентский счет банка уже заблокирован.
Если говорить о еще одном основании («неравноценном встречном предоставлении»), то по нему получится оспорить сделки предбанкротного периода, когда ликвидное имущество должника продали по цене существенно ниже рыночной, приводит пример Евгений Пугачев из ЮФ Интеллектуальный капитал : «Или когда покупатель так и не заплатил деньги за приобретенный актив». Кроме того, по специальным банкротным основаниям можно оспорить не только договоры или соглашения, но и платежи должника, говорит юрист: «Например, банковский безналичный перевод, который в судебной практике расценивается как сделка».
В обсуждаемых спорах нередко приходится доказывать и осведомленность контрагента о неплатёжеспособности фирмы в ее предбанкротный период, чтобы признать сделку недействительной, замечает Муратова.
Но подтвердить такой факт сложно, поэтому суды чаще всего принимают решение не в пользу заявителя.
В деле №А40-16677/16 о банкротстве «Р-Холдинга» 9-й ААС разъяснил, что знание о наличии у предприятия многочисленных кредиторов еще нельзя приравнивать к осведомленности о неплатежеспособности компании.
Источник: https://www.intellectpro.ru/press/commenters/kak_osporit_sdelki_bankrota/
