Задачей предварительного следствия и суда является рассмотрение всех возможных версий совершенного преступления с целью установления объективной истины.
Так, в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 29 апреля1996 года № 1″ О судебном приговоре» сказано, что при постановлении приговора «судам надлежит исходить из того, что обвинительный приговор должен быть постановлен на достоверных доказательствах, когда по делу исследованы все версии, а имеющиеся противоречия выяснены и оценены».
Сидоров А.С.
- Поводом к написанию настоящий статьи явился один из случаев вопиющего непрофессионализма следователя, ошибки которого надлежащим образом не были оценены судом, что, по мнению автора, привело к незаконному и необоснованному осуждению гражданина К.
- Поскольку, к сожалению, подобные ситуации в следственной и судебной практике не единичны, позволю себе поделиться результатами своей оценки обстоятельств данного дела.
- Фабула дела такова.
Гражданин Т. Тобольским районным судом Тюменской области был осужден за совершение преступления, предусмотренного ч.3 ст.264 УПК РФ («Нарушение правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, повлекшее по неосторожности смерть человека»).
Поводом для привлечения Т. к уголовной ответственности явилась дорожная ситуация, связанная с тем, что на автомобильной трассе Тюмень – Сургут потерпевшая П.
, управляя легковым автомобилем, выехала на полосу встречного движения, и, допустив столкновение своего автомобиля с двумя другими автомобилями, погибла. По мнению стороны обвинения, это произошло в результате того, что другой водитель – обвиняемый Т.
, также управляя легковым автомобилем, в результате обгона грузового автомобиля, двигавшегося в попутном направлении, выехал на полосу движения П., чем создал помеху движению автомобиля потерпевшей.
Обвиняемый Т. вину свою не признал, т.к. полагал, что инкриминируемого ему деяния на самом деле не совершал.
Однако суд не принял доводы стороны защиты во внимание, и в отношении Т., как отмечалось выше, был вынесен обвинительный приговор.
На чем же строились доводы защиты? Вот об этом я и хотел бы поведать читателю, так как непосредственно участвовал в качестве защитника на всех стадиях уголовного процесса по данному делу.
И чтобы не изощряться в теоретических изысканиях, далее приведу извлечения из своей кассационной жалобы в защиту Т. (имена и фамилии участников производства по делу мной не называются).
При этом в связи с ограниченностью объема статьи говорить обо всех выводах суда, которые не подтверждены доказательствами, рассмотренными в судебном заседании, мы не будем.
Итак. «Суд в приговоре, как на доказательство вины Т. в совершении преступления, ссылается на флеш-карту, изъятую в ходе выемки у свидетеля Б., протокол ее осмотра следователем, а также осмотр указанной флеш-карты и просмотр зафиксированной на ней видеозаписи в ходе судебного заседания.
Вместе с тем, давая оценку данным доказательствам, суд не учел, что в протоколе осмотра видеозаписи изложены умозаключения следователя, которые не соответствуют зафиксированной на ней дорожной ситуации, а также другим доказательствам по делу.
Так, в протоколе осмотра видеозаписи следует, что в момент разъезда встречного легкового автомобиля с другим легковым автомобилем, зафиксировано, что «водитель грузового транспортного средства съезжает на правую обочину, чтобы предотвратить ДТП».
Однако в ходе просмотра данной видеозаписи в суде установлено, что указанное обстоятельство не соответствует действительности. Кроме того, по делу не установлен и не допрошен водитель «грузового транспортного средства» с целью установить, предпринимал ли он на самом деле попытку съехать на правую обочину, как это утверждает следователь, а если да, то с какой целью.
Кроме того, в протоколе осмотра значится, что «в момент заноса встречного легкового автомобиля установлено, что это автомобиль MITSUBISHI типа «седан».
Каким образом следователь установил, что это именно автомобиль MITSUBISHI, а не автомашина другой модели типа «седан», в протоколе не значится.
В протоколе нет никаких данных о государственном регистрационном номере этого автомобиля и о том, кто управлял данным автомобилем. Не было этого установлено и при просмотре видеозаписи в ходе судебного разбирательства.
Из протокола также следует, что «водитель автомобиля «Н» CR-V грубо нарушил требования пункта правил 11.1 ПДД РФ и не предпринял никаких попыток для предотвращения дорожно-транспортного происшествия».
Однако на исследованной видеозаписи на самом деле нет никаких сведений о механизме дорожно-транспортного происшествия, в результате которого погибла водитель П..
Видеозапись не содержит информации и о том, как маневр обгона попутного транспортного средства водителем Т. связан с дорожно-транспортным происшествием.
Согласно оглашенных в судебном заседании показаниям свидетеля К., явившегося участником ДТП, следует, что о том, как автомобиль под управлением погибшего водителя П. оказался на встречной полосе он не знает.
Но от сотрудников полиции ему известно, что кто-то из очевидцев ДТП передал им флеш-карту, на которой запечатлен момент нарушения ПДД водителем внедорожника.
Кто из сотрудников полиции сообщил ему об этом, а также кто управлял внедорожником, он суду не сообщил.
Свидетель Н.. допрошенный в суде, занимался расследованием данного уголовного дела. Но очевидцем ДТП он также не являлся. Тот факт, что Т. мог совершить преступление, является лишь его предположением, которое он сделал на основании просмотра видеозаписи, зафиксированной на флеш- карте, изъятой у свидетеля Б.
В соответствии ст. 88 УПК РФ каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости и достоверности.
Согласно ст. 87 УПК РФ проверка доказательств следователем проводится, в том числе, путем установления их источников.
В данном же случае в ходе предварительного следствия и судебного разбирательства дела источник происхождения флеш-карты не установлен.
Согласно показаниям свидетеля Щ. (сотрудника ГИБДД) во время осмотра места происшествия к нему подошел один из участников ДТП — водитель Б., который передал ему флэш-карту с вышеуказанной записью.
В свою очередь, свидетель Б., допрошенный в ходе предварительного следствия и в суде, пояснил, что на месте ДТП эту флеш-карту ему передал неизвестный мужчина, личность которого органами следствия и судом на момент судебного следствия не установлена.
Таким образом, ни органы следствия, ни суд не установили, кому на самом деле принадлежит переданная свидетелю Б. флеш-карта, когда и при каких обстоятельствах выполнена хранящаяся на ней видеозапись. Не установлен, не изъят, не осмотрен и не признан вещественным доказательством по делу видеорегистратор, посредством которого осуществлялась видеозапись на данную флэш-карту.
Кроме того, как отмечалось выше, свидетель Б. передал флеш-карту свидетелю Щ. (сотруднику ГИБДД) во время осмотра места ДТП 4 января 2013 года. А согласно протоколу выемки флэш-карта была изъята следователем у свидетеля Б. только 17 января 2013 года.
Осужденный Т., который просматривал видеозапись, зафиксированную на флеш-карте в кабинете следователя 4 января 2013 года, просмотрев видеозапись в судебном заседании, заявил, что дорожная ситуация, которую он увидел в суде, не соответствует той, которую он видел, просматривая видеозапись 4 января 2013г.
В связи с этим у стороны защиты возникло предположение, что в период с момента получения информации о наличии флеш-карты у свидетеля Б. (4 января 2013 года) до ее выемки следователем (17 января 2013 года), во время ее нахождения вне материалов уголовного, дела кем-то могло быть внесено изменение в файл с видеозаписью.
Учитывая вышеизложенное, стороной защиты на предварительном следствии и в суде неоднократно заявлялись ходатайства о признании вещественного доказательства – флеш-карты с видеозаписью, а также протокола ее осмотра недопустимыми доказательствами.
Однако в удовлетворении данных ходатайств следователем и судом было отказано. Тогда стороной защиты в суде было заявлено ходатайство о назначении и производстве в отношении указанной видеозаписи видеотехнической судебной экспертизы с целью установления ее подлинности. Однако без всяких к тому законных оснований в удовлетворении данного ходатайства было также отказано.
В данном случае суд существенно нарушил следующие положения уголовно-процессуального законодательства:
- положение части 2 статьи 50 Конституции РФ, которая предусматривает, что при осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона.
- положение части 3 статьи 7 УПК РФ, в соответствии с которой нарушением норм настоящего кодекса судом, прокурором, следователем в ходе уголовного судопроизводства влечет за собой признание недопустимыми полученных таким образом доказательств.
- положение части 1 статьи 75 УПК РФ, согласно которой доказательства, полученные с нарушением требований настоящего Кодекса, являются недопустимыми. Недопустимые доказательства не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания любого из обстоятельств, предусмотренных ст. 73 настоящего Кодекса.
В результате сомнение в достоверности видеозаписи, хранящейся на вышеуказанной флеш-карте, не только в ходе предварительного следствия, но в ходе судебного разбирательства, не устранено.
Кроме того, следует отметить, что задачей предварительного следствия и суда является рассмотрение всех возможных версий совершенного преступления с целью установления объективной истины.
Так, в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 29 апреля1996 года № 1 «О судебном приговоре» сказано, что при постановлении приговора «судам надлежит исходить из того, что обвинительный приговор должен быть постановлен на достоверных доказательствах, когда по делу исследованы все версии, а имеющиеся противоречия выяснены и оценены» (п.4).
В приговоре суд ссылается на показания свидетеля Н. (следователя, который расследовал уголовное дело) о том, что на видеозаписи видно, как «автомобиль Мицубиси съехал на обочину, когда автомобиль Т.
создал аварийную ситуацию, выехав на полосу встречного движения при наличии на ней автомобиля. Это причинно-следственная связь.
По данному уголовному делу проверялись и другие версии ДТП, но они не подтвердились».
Этот вывод противоречит обстоятельствам дела хотя бы потому, что на самом деле столкновение автомобиля потерпевшей П. с другими автомобилями произошло не на обочине, куда выехал автомобиль потерпевшей Мицубиси, как отмечено выше, а на противоположной части дорожного полотна, т.е. на полосе встречного движения.
Кроме того, суд не выяснил у свидетеля Н. и не указал в приговоре, какие именно версии для проверки данного умозаключения и каким-образом проверялись по делу.
Вместе с тем, в ходе предварительного следствия и судебного разбирательства сторона защиты неоднократно настаивала на необходимости проверки следующих версий:
- о нарушении Правил дорожного движения самой потерпевшей или другими участниками дорожного движения;
- о возможности возникновения столкновения автомобиля, которым управляла потерпевшая, с другими автомобилями в связи с технической неисправностью транспортных средств – участников ДТП;
- о том, что дорожно-транспортному происшествию могли способствовать внешние условия на участке ДТП, техническое состояние дороги и т.д.;
- о том, что дорожно-транспортному происшествию могло способствовать неудовлетворительное психофизиологическое состояние водителей транспортных средств – участников дорожно-транспортного происшествия.
С целью проверки этих версий стороной защиты неоднократно заявлялись ходатайства о назначении судебной экспертизы дорожно- транспортного происшествия, судебной автодорожной экспертизы, судебной экспертизы технического состояния транспортных средств – участников ДТП (автотехническую экспертизу), комплексной судебно-медицинской, психофизиологической и инженерной экспертизы психофизиологического состояния потерпевшей и других участников дорожно-транспортного происшествия.
В соответствии со ст. 159 УПК РФ следователь обязан рассмотреть каждое заявленное по делу ходатайство. При этом обвиняемому и его защитнику не может быть отказано в производстве экспертизы, если обстоятельства, об установлении которых они ходатайствуют, имеют значение для данного уголовного дела.
Таким образом, следователь, отказав стороне защиты в назначении судебных экспертиз для установления обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела, существенно нарушил право обвиняемого Т. на защиту. Суд же, проигнорировал данное нарушение. Кроме того, он также отказал в удовлетворении ходатайств о назначении судебных экспертиз.
Указанные нарушения, привели к тому, что в отношении Т. постановлен не законный и не обоснованный приговор. При постановлении данного приговора суд первой инстанции проигнорировал разъяснение Верховного Суда Российской Федерации о том, что «в соответствии со ст.
302 УПК РФ обвинительный приговор не может быть основан на предположениях», и что при его постановлении «следует неукоснительно соблюдать принцип презумпции невиновности (ст. 49 Конституции Российской Федерации, ст.
14 УПК РФ), согласно которому все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации, толкуются в его пользу (п. 4 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 апреля1996 года № 1 «О судебном приговоре»).
Судебная коллегия по уголовным делам Тюменского областного суда не только не проверила указанные доводы, указанные в апелляционной жалобе, но и необоснованно отказала в ходатайстве стороне защиты в повторном исследовании в судебном заседании видеозаписи, зафиксированной на флэш-карте, являющейся вещественным доказательством по делу».[1]
В качестве завершения данного повествования хотелось бы отметить еще один интересный факт, свидетельствующий о профессиональном уровне некоторых следователей.
В суде, допрашивая свидетеля Н.
(следователя, расследовавшего дело, о котором шла речь выше), я спросил у него, на каком основании он принял решение об отказе в удовлетворении ходатайства о назначении судебной экспертизы технического состояния транспортных средств – участников ДТП (автотехническую экспертизы).
Он, приняв важный вид на «полном серьезе» с «переполнявшей» его гордостью сообщил суду следующее: «Я не посчитал нужным этого сделать, т.к. я лучше других следователей разбираюсь в автомобилях и являюсь специалистом в этом вопросе.
В связи с этим «меня и поставили» расследовать дела о дорожно- транспортных происшествиях. Осматривая автомобили, столкнувшиеся в результате ДТП, я видел, что в техническом состоянии все эти автомобили были исправны?» И это при том, что по внешнему виду одного только автомобиля потерпевшей, было видно, что он восстановлению вряд ли полежит.
В связи с этим напрашиваются вопросы: «А может быть действительно, зачем назначать по уголовным делам какие-то там экспертизы, использовать специальные познания в науке, технике искусстве или ремесле, раз сами следователи – специалисты «широкого профиля»? А может нам и суды не нужны, раз легко соглашаются с мнением таких следователей?».
Источник: Архив Тобольского районного суда Тюменской области, уголовное дело № 1-39/2013
Порядок возврата вещественных доказательств по уголовному делу
Зачастую ко мне обращаются с вопросами о том, как возвратить имущество, вещи, изъятые сотрудниками правоохранительных органов в ходе следствия по уголовному делу.
Порядок хранения, учёта и возврата предметов, изъятых в ходе следственных действий, регламентирован ст. ст. 81, 82. УПК РФ.
Вещественные доказательства должны храниться при уголовном деле у лица, осуществляющего расследование, либо у судьи до вступления приговора в законную силу либо до истечения срока обжалования постановления или определения о прекращении уголовного дела и передаваться вместе с уголовным делом, за исключением случаев, предусмотренных указанными статьями.
При передаче уголовного дела от одного органа дознания другому или от одного следователя другому, а равно при направлении уголовного дела прокурору или в суд либо при передаче уголовного дела из одного суда в другой вещественные доказательства передаются вместе с уголовным делом.
https://www.youtube.com/watch?v=EhMxnsC2THA
Споры о принадлежности вещественных доказательств разрешаются в порядке гражданского судопроизводства. В случае, когда спор о праве на имущество, являющееся вещественным доказательством, подлежит разрешению в порядке гражданского судопроизводства, вещественное доказательство хранится до вступления в силу решения суда.
Понятие вещественных доказательств
Вещественные доказательства — это собранные в установленном законом порядке предметы, обладающие свойствами, способными устанавливать обстоятельства, имеющие значение для дела.
Вещественные доказательства являются одним из важнейших видов доказательств по уголовному делу.
Предметы, которые могут быть использованы в качестве вещественных доказательств по уголовному делу, осматриваются, признаются вещественными доказательствами и приобщаются к делу, о чём выносится постановление.
В соответствии с ч. 1 ст. 81 УПК РФ, вещественными доказательствами по уголовному делу признаются:
- любые предметы, которые служили орудием, оборудованием или иными средствами совершения преступления или сохранили на себе следы преступления (например, холодное или огнестрельное оружие, одежда со следами крови, стакан с отпечатками пальцев, замок со следами взлома на двери квартиры, отмычки замков, приспособления для изготовления поддельных денежных знаков и др.);
- любые предметы, на которые были направлены преступные действия (например, похищенный автомобиль, поддельный диплом и др.);
- деньги, ценности и иное имущество, полученное в результате совершения преступления;
- предметы и документы, которые могут служить средствами для обнаружения преступления и установления обстоятельств уголовного дела.
При вынесении приговора, а также определения или постановления о прекращении уголовного дела должен быть решён вопрос о судьбе вещественных доказательств. При этом:
- орудия преступления, принадлежащие обвиняемому, подлежат конфискации, или передаются в соответствующие учреждения или уничтожаются;
- предметы, запрещённые к обращению, подлежат передаче в соответствующие учреждения или уничтожаются;
- изъятые из незаконного оборота товары легкой промышленности подлежат уничтожению;
- предметы, не представляющие никакой ценности и не истребованные стороной, подлежат уничтожению, а в случае ходатайства заинтересованных лиц или учреждений могут быть выданы им;
- деньги, ценности и иное имущество, полученные в результате совершения преступления, и доходы от этого имущества возвращаются законному владельцу;
- деньги, ценности и иное имущество, указанные в п. п. «а»-«в» ч. 1 ст. 104.1 УК РФ, подлежат конфискации (например, используемые или предназначенные для финансирования терроризма, экстремистской деятельности, организованной группы, незаконного вооружённого формирования, преступного сообщества);
- документы, являющиеся вещественными доказательствами, остаются при уголовном деле в течение всего срока хранения последнего либо передаются заинтересованным лицам и учреждениям;
- остальные предметы передаются законным владельцам, а при неустановлении последних переходят в собственность государства.
Изъятые в ходе досудебного производства, но не признанные вещественными доказательствами предметы, включая электронные носители информации, и документы подлежат возврату лицам, у которых они были изъяты. Документы могут содержать сведения, зафиксированные как в письменном, так и в ином виде. К ним могут относиться материалы фото- и киносъёмки, аудио- и видеозаписи и иные носители информации. После производства следственных действий и в случае невозможности возврата законному владельцу изъятых у него электронных носителей информации, содержащаяся на этих носителях информация копируется и передаётся последнему, о чём составляется протокол. Лицами, которым могут быть переданы (возвращены) вещественные доказательства, являются законный владелец либо государство. Законным владельцем является тот, в чьём владении, пользовании или распоряжении вышеуказанное имущество находилось правомерно и выбыло вследствие совершённого преступления или в связи с уголовным делом. Для некоторых вещественных доказательств (например, громоздких предметов, больших партий товаров, скоропортящейся продукции, изъятых из незаконного оборота наркотических средств, алкогольной и спиртосодержащей продукции, денег, ценностей и др.) установлены особый порядок хранения, учёта и возможность их досрочной реализации или уничтожения и утилизации. Соответственно вещественные доказательства могут быть возвращены их владельцам и до завершения производства по уголовному делу. Это возможно когда собственник вещественного доказательства очевиден, принадлежность вещи бесспорна, свою роль в доказывании она уже сыграла либо тщательный осмотр и фотографирование делают ненужным дальнейшее удержание предмета в распоряжении органа расследования или суда. При возвращении предметов их владельцам, дознавателем, следователем, а также судьёй к материалам уголовного дела приобщается документ, подтверждающий данный факт, обычно это расписка владельца, которому возвращены изъятые предметы. Владелец возвращённого имущества восстанавливается во всех своих прежних правах собственника, арендатора и т.п. От возвращения вещественных доказательств следует отличать их передачу владельцу на ответственное хранение, когда ответственное лицо не вправе ни пользоваться, ни распоряжаться принадлежащим ему хранимым имуществом, поскольку он обязан обеспечить сохранность переданного ему на хранение имущества.
Срок возвращения предметов их владельцам законодательством не определён.
Ответственность за сохранность вещественных доказательств
Ответственность за сохранность вещественных доказательств, приобщённых к уголовному делу, несёт лицо, ведущее расследование, а в суде — судья или председатель суда.
Только указанные лица правомочны решать вопрос о возврате вещественных доказательств их владельцу.
В случае утраты или повреждения имущества, предмета, признанного вещественным доказательством и подлежащего возврату законному владельцу, орган власти, не обеспечивший его сохранность, несёт перед владельцем гражданско-правовую имущественную ответственность.
Для возврата изъятых предметов необходимо написать ходатайство о возврате вещественных доказательств из материалов уголовного дела на имя следователя или судьи. Данное ходатайство должно быть рассмотрено в трёхдневный срок. В случае отказа в возврате вещественных доказательств, лицо, подавшее ходатайство, вправе обжаловать принятое решение в установленном законом порядке.
Образец ходатайства о возврате вещественных доказательств из материалов уголовного дела в орган расследования
Следователю ОРПОТ Дзержинского района СУ УМВД России по г. Перми майору юстиции Петровой А.А.
обвиняемого
Иванова Ивана Ивановича, **.**.1990 года рождения, уроженца г. Перми, зарегистрированного и проживающего по адресу: г. Пермь, ул. Тургенева, д. **, кв. **
- ХОДАТАЙСТВО
- О ВОЗВРАТЕ ВЕЩЕСТВЕННЫХ ДОКАЗАТЕЛЬСТВ
- ИЗ МАТЕРИАЛОВ УГОЛОВНОГО ДЕЛА
- ПРОШУ:
Правила УПК о вещественных доказательствах и спор об их принадлежности добросовестному приобретателю
15 июля уголовная коллегия Верховного суда рассмотрит дело № 5-УД21-51-К2, переданное для рассмотрения вместе с жалобой судей Ю.В. Ситниковым , которое может оказать влияние на рынок ценных бумаг и которое представляет большой интерес для юристов, практикующих в этой сфере.
Фабула рассматриваемого дела такова.
Физическое лицо А передало компании-депозитарию бездокументарные акции для депозитарного учета на основании депозитарного договора.
Генеральный директор компании-депозитария совершил преступление в виде растраты вверенного ему имущества в особо крупном размере путем перевода акций, принадлежащих физическому лицу А, на счета депо подконтрольных компаний. В дальнейшем генеральный директор совершил ряд сделок по отчуждению акций третьим лицам на открытых торгах на бирже, в результате чего получил денежные средства в крупном размере.
С момента совершения преступления акции стали предметом более 500 различных сделок на организованных торгах, в результате которых акции предположительно оказались во владении банка-депозитария С и в собственности компании В.
В отношении генерального директора было возбуждено уголовное дело. Физическое лицо А признано потерпевшим, бездокументарные акции – вещественными доказательствами. В 2015 г. генеральный директор осужден за растрату вверенного имущества. Обвинительный приговор вынесен в особом порядке, то есть судья не проводил оценку собранных доказательств в общем порядке.
Физическое лицо А (потерпевший) после вынесения приговора обратилось в арбитражный суд с иском об истребовании акций из чужого незаконного владения банка-депозитария С и компании B. В удовлетворении иска было отказано в полном объеме. Решение арбитражного суда вступило в законную силу (дело № А40-125859/15).
При этом, несмотря на вступившее в законную силу решение арбитражного суда, уголовный суд продолжал рассматривать вопрос о принадлежности акций в порядке исполнения приговора и решения вопроса об определении судьбы вещественных доказательств. 5 (!) раз дело направлялось на новое рассмотрение в части, касающейся определения судьбы вещественных доказательств.
Соотношение уголовного процесса и гражданского спора о принадлежности акций.
Почему же суды так долго не могут прийти к итоговому разрешению вопроса о судьбе акций? Из всех судебных решений по данному делу следует две основных позиции по этому вопросу:
- Акции должны быть возвращены потерпевшему в любом случае. Логика такого решения достаточно проста: у потерпевшего похитили имущество, потерпевшему же его нужно вернуть.
- Акции не подлежат возврату потерпевшему, так как отсутствуют гражданско-правовые основания для возврата акций. Решением арбитражного суда отказано в истребовании акций, следовательно, права собственности у потерпевшего уже нет. Кроме того, арбитражный суд применил специальную норму о защите прав лица, которое приобрело ценные бумаги после биржевых торгов (ч. 1 ст. 149.3 ГК РФ).
- Я глубоко убежден, что верной является вторая позиция.
- Ключевая проблема, которая явно приводит суды в этом деле в замешательство, заключается в разграничении оснований привлечения к уголовной ответственности и оснований для возврата вещи.
- Следует различать отношения, регулируемые нормами уголовного права (преступление и мера кары за него) и нормами права гражданского (имущественные отношения).
- В ситуациях, связанных с хищением чужого имущества, имеют место одновременно два юридических факта: совершение преступления, например, растраты и выбытие имущества из владения собственника.
- В подобных ситуациях некоторым судам сложно провести черту между вопросами, решаемыми в рамках уголовного права, и вопросами права гражданского.
- В теории формула проста: даже при совершении преступления не всегда имеются гражданско-правовые основания для возврата похищенного потерпевшему.
Например, как в описываемой ситуации с точки зрения гражданского права А не может требовать возврата акций при доказанности добросовестности последующего их приобретателя и возмездности приобретения на открытых торгах. Следовательно, с точки зрения ГК (второго абзаца п. 1 ст. 149.3) истребование ценных бумаг невозможно.
Однако, на практике часто суды рассуждают следующим образом. У А акции были похищены, А признан потерпевшим, то есть именно А причинен имущественный вред, который и надо возместить. Как возместить имущественный вред, вызванный похищением акций? Вернуть акции А.
Конечно, такой подход неверен хотя бы потому что вопросы принадлежности имущества разрешаются нормами только гражданского, но никак не уголовного права.
Однако УПК фактически наделяет суд правом определять принадлежность вещей, являющихся доказательствами по уголовному делу, которое применяется уголовными судами несмотря на ограничение п. 6 ч. 3 ст. 81 УПК РФ (споры о принадлежности вещественных доказательств разрешаются в порядке гражданского судопроизводства).
Подобный законодательный подход может быть оправдан в отдельных случаях, так как потерпевшим по делам в отношении преступлений против собственности является собственник имущества, а похищенное часто изымается и арестовывается непосредственно у преступника.
Например, представим, если бы в рассматриваемом деле акции не перепродавались. Отношения возникли только между потерпевшим и лицом, совершившим преступление. Конечно, подтверждение вещного права потерпевшего будет излишним и нецелесообразным, а спор о возможных правах преступника на похищенное имущество — бессмысленным.
Однако при возникновении спора о праве, к примеру, если акции переданы третьим лицам, которые уже могли приобрести право собственности на них, решить судьбу вещественных доказательств можно только в гражданском процессе. Причем, разумеется, в исковом порядке и с участием лиц, приобретших спорное имущество в качестве ответчика.
В обратном случае передача вещественных доказательств потерпевшему без рассмотрения спора о праве в гражданском процессе может повлечь новые судебные споры по искам действительных собственников акций (добросовестных приобретателей) о выдаче им спорного имущества.
Причем суды при рассмотрении дел по новым искам собственников смогут выбрать два пути: или удовлетворение исков, то есть вынесение решения, противоречащего постановлению об определении судьбы вещественных доказательств, вынесенному в порядке исполнения приговора суда (разрешившему вопрос о возврате вещественных доказательств их законным – по мнению уголовного суда – владельцам), или безосновательный отказ в удовлетворении исков, то есть нарушение прав собственников имущества.
Примерно такие же последствия может вызвать и игнорирование со стороны суда в уголовном процессе преюдиции судебных актов, принятых в гражданском процессе, которая, как отмечал ещё КС РФ, призвана обеспечить реализацию принципа правовой определенности и препятствовать вынесению противоречащих судебных актов.
Более того, сам же УПК исходит из того, что решения арбитражных судов являются обязательными для уголовного суда по вопросам установленных обстоятельств (ст. 90 УПК). Несомненно, что к числу таких обстоятельств относится и приобретение добросовестным приобретателем права на имущество, являющееся предметом хищения.
К сожалению, указанные выше размышления не будут иметь значения до тех пор, пока суды не начнут придавать должное значение принципу правовой определенности, реализуя его в жизни, а не на бумаге.
Может ли следователь не предъявлять для ознакомления вещественные доказательства?
Как и на любой вопрос, ответ на этот, может быть кратким и полным. Если отвечать кратко, то «да». Полный ответ требует несколько большего времени.
Стадия ознакомления обвиняемого и защитника с материалами уголовного дела, в рамках ст. 217 УПК РФ, одна из «священных коров» уголовного процесса, посягать на нарушение которой, органы предварительного расследования решаются в самых крайних случаях (чаще от безвыходности – например, при истечении предельных сроков содержания под стражей, обвиняемых по тяжким и особо тяжким составам).
Права обвиняемого и защитника на данной стадии, как правило, соблюдаются.
Однако есть некоторые нюансы, а именно вольная трактовка ст.
217 УПК РФ в части права на ознакомление с вещественными доказательствами,
Предметом преступления является транспортное средство, которое, после изъятия, следователь благополучно передал на хранение потерпевшему, полагая, что сторона защиты удовлетворится фотоснимками и протоколом осмотра предмета.
Принимая решение, о передаче вещественного доказательства одной из сторон процесса, (в данном случае потерпевшему), следователь, конечно, предупредил его о необходимости сохранить транспортное средство до вынесения судом приговора по уголовному делу. Но видимо, специфика дела учтена им не была (ни для кого не секрет, что зачастую, в делах данной категории, грань между потерпевшим и обвиняемым очень тонка и полагаться на добросовестность потерпевшего, слишком сильно не стоит).
Поэтому на предложение, (ни в коем случае не просьбу!) ознакомить меня и доверителя с транспортным средством, я получил ответ: «ознакомитесь в суде», который меня, конечно же, не устроил.
В ч.1 ст.
217 УПК РФ говорится о том, что: «следователь предъявляет обвиняемому и его защитнику подшитые и пронумерованные материалы уголовного дела… Для ознакомления предъявляются также вещественные доказательства и по просьбе обвиняемого или его защитника фотографии, материалы аудио- и (или) видеозаписи, киносъемки и иные приложения к протоколам следственных действий. В случае невозможности предъявления вещественных доказательств, следователь выносит об этом постановление».
Из текста данной нормы права, однозначно усматривается, что для ознакомления с вещественными доказательствами, не требуется какого-либо дополнительного ходатайства, заявления, просьбы, и не требуется согласия следователя, либо иного лица, на осуществление данного права.
Напротив, ознакомление обвиняемого и защитника с вещественными доказательствами – обязанность следователя, без выполнения которой невозможно говорить о том, что сторона защиты ознакомлена с материалами уголовного дела в полном объеме.
Более того, уголовно-процессуальным законом, не предусмотрено, право следователя получать и удовлетворять ходатайства (заявления) обвиняемого о том, что он отказывается (не желает) знакомиться именно с вещественными доказательствами (не беру, в данном случае, предусмотренное ч.5 ст. 215 УПК РФ право составить обвинительное заключение в случае неявки обвиняемого, не содержащегося под стражей, так как, оно относится ко всем материалам уголовного дела, а не к отказу от ознакомления именно с вещественными доказательствами).
- Единственная законная возможность следствия, избежать ознакомления обвиняемым и защитником с вещественными доказательствами – вынесение постановления о «невозможности предъявления вещественных доказательств».
- При этом, каких-либо критериев, отнесения данного конкретного случая (вещественного доказательства), к тем, предъявление которых невозможно, УПК РФ не содержит, что зачастую приводит к расширительному толкованию данной нормы и злоупотреблениям со стороны следствия.
- Полагаю, что применение данной нормы (вынесение постановления о «невозможности предъявления вещественных доказательств»), может быть обоснованно и законно в следующих случаях:
- Уничтожение вещественных доказательств (в соответствии с п.п. «В» п.2 ч.2 ст. 82 УПК РФ);
- Доказанная утрата вещественных доказательств, подтвержденная документально (по факту которой, естественно, должно быть возбуждено уголовное дело);
- Реальная опасность для жизни и здоровья человека, которая может возникнуть в ходе ознакомления (токсичные, ядовитые, радиоактивные и т.п. вещества, для хранения которых необходимо соблюдение специальных условий), что также должно подтверждать либо экспертным заключением, либо иным документом, предоставленным соответствующим специалистом.
Все иные случаи, в том числе, хранение вещественных доказательств, отдельно от уголовного дела, передача на ответственное хранение собственнику (потерпевшему), их громоздкость и иные необъективные причины, не могут использоваться в качестве предлога для вынесения постановления о «невозможности предъявления вещественных доказательств».
Невозможность их предъявления – это исключительно объективный фактор, который должен быть обусловлен фактическими обстоятельствами дела, (к примеру, указанными выше); а ни в коем случае не субъективный (нежелание следователя, отпуск кладовщика, проблемы с конвоированием из СИЗО, к месту хранения вещественного доказательства, нежелание потерпевшего предоставить переданное ему на хранение вещественное доказательство и т.п.).
Таким образом, полный ответ на данный вопрос – следователь может не предъявлять для ознакомления вещественные доказательства лишь в исключительных случаях. И каждый такой случай должен быть обоснован, при этом аргументы следствия должны быть исследованы стороной защиты «под микроскопом» на предмет законности и объективности и при необходимости — обжалованы.
Прокуратура разъясняет: можно ли вернуть себе имущество, которое стало вещественными доказательствами?
Большое значение при вынесении приговора, а также при заведении и прекращении уголовного дела играют вещественные доказательства, к которым относятся:
-
предметы, которые служили орудиями преступления или сохранили на себе следы преступления;
-
предметы, на которые были направлены преступные действия, в том числе деньги, ценности и иное имущество, полученные в результате совершения преступления;
-
иные предметы и документы, которые могут служить средствами для обнаружения преступления и установления обстоятельств уголовного дела.
Орудия преступления должны быть изъяты у обвиняемого и либо переданы на хранение соответствующие органы, либо уничтожены. Если обвиняемый был оправдан, а виновный не установлен, вещдоки сохраняются для проведения предварительного расследования и установления личности преступника.
Предметы, запрещенные к обращению (фальшивые деньги, наркотики и др.), подлежат передаче в соответствующие учреждения или уничтожаются. А вещи типа архивных материалов, оружия и боеприпасов должны быть переданы в органы, которые контролируют их использование и оборот.
Вещи, которые не представляют никакой ценности, уничтожаются либо могут быть переданы заинтересованным лицам или учреждениям по запросу.
Деньги, ценности и иное имущество, полученные в результате совершения преступления, и доходы от этого имущества подлежат возвращению законному владельцу, а именно тому, в чьем владении, пользовании и (или) распоряжении данное имущество находилось правомерно и выбыло вследствие совершения преступления.
Однако деньги, ценности и иное имущество, полученные в результате совершения преступлений, перечисленных в п. «а» — «в» ч.1 ст.104.1 УК РФ, либо являющиеся предметом незаконного перемещения через таможенную либо Государственную границу РФ, подлежат конфискации.
Также описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать доказательства, на которых основаны выводы суда о том, что имущество, подлежащее конфискации, получено в результате совершения преступления или является доходами от этого имущества.
Исключение конфискации имущества как вида наказания из Уголовного кодекса Российской Федерации нельзя рассматривать как препятствие для применения конфискации имущества, признанного вещественным доказательством по уголовному делу.
Документы, являющиеся вещественными доказательствами, остаются при уголовном деле в течение всего срока хранения последнего либо передаются заинтересованным лицам по их ходатайству.
Важно учитывать, являются ли данные документы подлинными или поддельными, может их владелец воспользоваться их копиями или ему непременно нужны подлинники, а также способна ли передача подлинника документа заинтересованному лицу отрицательно сказаться на интересах правосудия.
В практике имеют место случаи, когда при наличии документа-вещественного доказательства вопрос о его судьбе при постановлении приговора решается не посредством оставления его при уголовном деле, а иным образом.
Так, например, паспорт умершего (убитого) гражданина сдается в органы, осуществляющие государственную регистрацию актов гражданского состояния по месту регистрации смерти, которые направляют его в территориальные органы ФМС по последнему месту жительства или пребывания умершего гражданина.
Остальные предметы передаются законным владельцам, но если их не удается установить, то переходят в собственность государства.
Возвращение вещественного доказательства законному владельцу не зависит от того, какое процессуальное положение по данному делу он занимает. Споры о принадлежности вещественных доказательств разрешаются в порядке гражданского судопроизводства.
Изъятые в ходе досудебного производства, но не признанные вещественными доказательствами предметы, включая электронные носители информации и документы, подлежат возврату лицам, у которых они были изъяты.
Более подробно о вещественных доказательствах читайте в полном сообщении прокуратуры.
