Правительство уточняет правила продления срока содержания под стражей

В России существует восемь видов мер пресечения: от подписки о невыезде до заключения под стражу.

Чем менее тяжкое преступление инкриминируется обвиняемому, тем больше у него шансов получить меру, которая не будет связана с лишением свободы, говорит Дмитрий Солдаткин, управляющий партнёр Федеральный рейтинг.

группа Семейное и наследственное право группа Трудовое и миграционное право (включая споры) группа Уголовное право
. Закон предусматривает, что если наказание по вменяемому составу не превышает трёх лет лишения свободы, то под стражу фигуранта такого дела стоит отправлять только в исключительных случаях.

Тем не менее следователи стараются заключить обвиняемых именно в СИЗО. На начало текущего года там находилось 99 722 человека. Из них 9625 – в столичных изоляторах. Это почти на 11% выше установленной нормы. Лимит численности заключённых, которые находятся в московских СИЗО, превышен седьмой год подряд. 

Сколько можно держать под стражей

Действующим законодательством предусмотрено, что держать обвиняемого под стражей при расследовании преступления можно не дольше двух месяцев по общему правилу. Но этот срок УПК позволяет продлевать. 

• 2 месяца под стражей. Чтобы продлить этот срок, следователь сообщает суду, что не успел завершить предварительное расследование.
• 6 месяцев под стражей. Чтобы продлить этот срок, необходимо наличие сразу двух условий. Во-первых, обвиняемому инкриминируют совершение тяжкого или особо тяжкого преступления. Во-вторых, следователь должен указать конкретные обстоятельства, свидетельствующие об особой сложности уголовного дела.
• 12 месяцев под стражей. Чтобы продлить этот срок, обвиняемый должен проходить по категории особо тяжких преступлений (убийство, получение взятки в крупном и особо крупном размере, вымогательство, совершённое в особо крупном размере или совершённое организованной группой).
• 18 месяцев под стражей – максимальный срок под стражей на стадии предварительного расследования.

Не позже чем за месяц до того, как истекают предельные полтора года в изоляторе, следователь обязан предоставить обвиняемому и его защите материалы дела для ознакомления. Если сотрудники правоохранительных органов не успеют это сделать, то арестанта должны немедленно освободить. Но на этом этапе начинаются новые хитрости силовиков.

Во-первых, следствие может возобновить предварительное расследование по надуманным или заранее подготовленным основаниям, говорит бывший следователь СКР по особо важным делам, а теперь партнёр Федеральный рейтинг. группа Уголовное право 16место По выручке на юриста (менее 30 юристов) 41место По выручке Профайл компании
Алексей Новиков.

Таким образом, как минимум ещё три месяца пребывания обвиняемого в СИЗО фактически гарантировано. 

Ещё один вариант – затянуть саму процедуру ознакомления с делом. В законе нигде не указано, что следователь на этом этапе обязан предоставить все материалы дела сразу.

Иногда это невозможно из-за технических причин, замечает адвокат Федеральный рейтинг.

группа Уголовное право Профайл компании
Артем Чекотков: «И уложившись один раз в установленный законом срок, следователь в дальнейшем может предъявлять обвиняемому тома дела порционно, по одному-два в неделю». 

Экс-следователь МВД, адвокат Региональный рейтинг.
Фархад Тимошин подтверждает такой подход и объясняет его ещё и тем, что к началу ознакомления дело обычно не сшито и не пронумеровано: «Есть пару томов, которые дают читать по 50–100 страниц в день. А за это время доделывается и дошивается всё остальное задними числами».

Процесс затягивается, и следователь просит суд оставить обвиняемого под стражей, чтобы «завершить ознакомление обвиняемых и их защитников в связи со значительным объёмом материалов уголовного дела».

В таких случаях суд обязан выяснить, из-за чего случилась подобная задержка и не произошла ли она из-за неэффективной работы следователя (Постановление Пленума Верховного суда № 41 от 19 декабря 2013 года «О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога»).

Но на практике суды фактически не проверяют обоснованность доводов силовиков, констатирует Людмила Щедрова из Федеральный рейтинг. группа Уголовное право
.  

Другая хитрость – вменить арестованному ещё один состав, но более тяжкий. Тех, кто проходит по мошенническим статьям, следователи обвиняют в создании преступной группы (ст. 210 УК), приводит пример юрист. Благодаря такой «искусственной квалификации» срок содержания под стражей получается продлить с одного года до полутора лет. 

Обсуждаемые сроки относятся только к стадии предварительного расследования. Когда дело передали в суд или вернули прокурору для допследствия, срок содержания под стражей начинает исчисляться заново. Таким образом, суд может продлить арест обвиняемому при возвращении дела в надзорный орган, даже если тот просидел в изоляторе уже гораздо дольше 18 месяцев.

Из-за подобного регулирования житель Московской области Сергей Махин провёл под арестом более пяти лет: его дело суд дважды возвращал в прокуратуру. Обвиняемый обжаловал в Конституционном суде нормы УПК, которые позволяют держать арестанта в СИЗО неограниченное количество времени.

Но КС признал подобное регулирование правомерным, указав лишь на необходимость исправлять все ошибки следствия в разумные сроки. 

На практике следователь часто пытается поместить обвиняемого под стражу, чтобы оказать на него давление, если тот сам не признаёт свою вину, объясняет адвокат Федеральный рейтинг. группа Уголовное право
Николай Яшин.

Следователь в этом случае приводит формальные доводы, говорит эксперт: «Например, что лицо не обременено семьёй или официально не трудоустроено, обвиняется в совершении тяжкого / особо тяжкого преступления, а потому может скрыться».

Но подобный подход выглядит устаревшим в век современных технологий, говорит Вячеслав Яблоков, управляющий партнёр Региональный рейтинг.

группа Налоговое консультирование и споры группа Уголовное право группа Разрешение споров в судах общей юрисдикции
: «Когда есть браслеты слежения, а сигнализация срабатывает моментально – стоит только обвиняемому отдалиться на 30–50 метров от того места, куда его поместили под домашний арест». Юрист соглашается с коллегой и тоже утверждает, что отправка в изолятор – это способ сделать человека сговорчивее и побудить его признать вину, этот способ облегчает работу правоохранителям. 

Я не знаю ни одного случая, когда помещённый под домашний арест человек скрылся. Бывают редкие случаи, когда опоздал с прогулки на несколько минут, нарушил периметр прогулки (ушёл дальше установленных 2 км) или домой приехал кто-то из лиц, проходящих по делу. Но чтобы кто-то сбежал или угрожал свидетелям, находясь под домашним арестом, я таких случаев не знаю.

Вячеслав Яблоков, управляющий партнёр «Яблоков и партнеры»

Состояние изоляторов

Главным испытанием за решёткой становятся неудовлетворительные условия в российских изоляторах. Жалобы на это ежегодно доходят до ЕСПЧ.

В 2012 году Страсбургский суд по делу «Ананьев и другие против России» обязал Россию срочно принять меры для устранения пыточных условий содержания в СИЗО.

Суд указал, что переполненность изоляторов связана со злоупотреблением арестами как мерой пресечения, а у заключённых россиян отсутствуют эффективные средства правовой защиты. При этом на подобные нарушения жалуются арестанты и из столичных изоляторов.

Так, Сергей Караченцев из Петербурга отсудил в ЕСПЧ компенсацию за то, что почти год содержался в переполненной камере размером 18 кв. м, где на восьми спальных местах разместили 10 заключённых, хотя норма площади для одного заключённого СИЗО – не менее 4 кв. м. 

По словам Яшина, доводы жалоб в ЕСПЧ на условия содержания в изоляторах обычны сводятся к нескольким моментам: 

• перенаселённость камер, из-за чего приходится спать по очереди; 
• наличие паразитов (клопов, вшей, тараканов); 
• необходимость справлять нужду в камере на виду у всех сокамерников;
• нахождение курящих и некурящих в одной камере при отсутствии вентиляции; 
• металлические жалюзи на окнах, которые мешают пропускать солнечный свет в камеру.

Эксперт утверждает, что постепенно условия в столичных и подмосковных изоляторах меняются в лучшую сторону: «У одного из доверителей в камере был огороженный туалет, а если и было перенаселение, то временное и на пару человек». Тем не менее всё может зависеть от конкретной камеры, подчёркивает Яшин: «Даже в рамках одного СИЗО условия содержания могут отличаться». 

Все зависит от региона, руководства учреждения, наполненности изоляторов и многих других факторов. Где-то введена и успешно функционирует электронная очередь, где-то сделан ремонт или вовсе открыто новое СИЗО, а есть и такие, где не требуют разрешения должностного лица на посещения подзащитного.

Но переполненность СИЗО, отсутствие полного штата сотрудников, недостаточное количество следственных кабинетов сводят на нет все улучшения. При переполненном СИЗО возможность записаться в электронную очередь возникает порой раз в неделю. Отсутствие полного штата сотрудников и нежелание таковых работать приводят к тому, что вывод подзащитного в следственный кабинет приходится ждать часами.

Только комплексный подход в каждом таком учреждении может изменить сложившуюся плачевную ситуацию. 

Постепенно пытаются решить проблему и с допуском адвокатов к подзащитным. Для этого в СИЗО вводят электронную очередь. Но пока такая система работает лишь в 60 изоляторах, треть из которых находится в столичных регионах: Москве, Петербурге, Подмосковье и Ленобласти.

Но в большинстве субъектов РФ ситуация с проходом к доверителям остаётся на затруднительном уровне, констатирует Щедрова. Даже в столице до сих пор действует неписаное правило, что адвоката не пропустят к подзащитному в СИЗО без разрешения от следователя, рассказывает партнёр Федеральный рейтинг.

группа Уголовное право Профайл компании
Тимур Хутов: «Да, это незаконно, да, можно обжаловать, но на обжалование уйдет два-три месяца, в течение которых человек будет находиться без поддержки». 

Изменение меры, новая норма

Если изначально ареста не удалось избежать, то стоит попробовать смягчить меру пресечения в дальнейшем. Во-первых, это можно сделать по формальным основаниям – когда меняется стадия уголовного судопроизводства. Если все следственные действия прошли, доказательства собрали, то суд вправе прийти к выводу, что излишне дальше держать человека под стражей, объясняет Щедрова.

Не лишним будет привлечь аппараты омбудсменов, СМИ и общественность, рекомендует Новиков. Но, по его словам, намного эффективнее предупредить арест, нежели потом «поворачивать государственную машину вспять». Второй вариант – изменить меру пресечения по «субъективным» основаниям.

Такое возможно, когда арестант признаёт вину, активно сотрудничает со следствием и изобличает других соучастников. 

Карточки Домашний арест: как пережить его бизнесмену

Наконец, самый удачный расклад событий – арест отменяют, так как нет доказательств, что обвиняемый будет мешать расследованию, может скрыться или продолжит заниматься преступной деятельностью, говорит юрист.

Тогда обвиняемого могут отправить под домашний арест, выпустить под залог, личное поручительство или подписку о не выезде либо применить в отношении него новую меру – запрет определённых действий (ст. 105.1 УПК). Её ввели у нас весной прошлого года.

В зависимости от тяжести преступления сроки такой меры составляют 1–3 года. 

Чтобы запретить какие-то действия, судье необходимо как можно детальнее погрузиться в обстоятельства конкретного дела.

И в этом случае не получится ограничиться общими фразами и ссылками на то, что обвиняемый может угрожать неопределённым абстрактным лицам, отмечает Чекотков.

Зато такая мера будет способствовать эффективному расследованию, уверен эксперт. По данным Caselook, её применяют в основном к фигурантам дел о краже или мошенничестве. 

Вместе с тем введение новой меры пресечения ухудшило положение тех, кому выбирают домашний арест. По старым правилам таким арестантам в определённых случаях разрешались прогулки, но сейчас суды исходят из того, что запрет покидать жилое помещение является абсолютным, замечает Солдаткин.

Так как домашний арест применяется чаще, чем запрет определённых действий, то введение ст. 105.1 УПК ухудшило положение арестантов, констатирует юрист.

Недоработкой законодателя является и тот факт, что пока время, на которое запретили те или иные действия, никак не засчитывается в окончательный срок наказания, подчёркивает эксперт. 

Роль суда и законодателя 

Опрошенные эксперты сходятся в том, что нужно сделать более активной роль суда, когда речь идёт об определении меры пресечения и её продлении. Именно суд должен пресекать ситуации, когда следователь обосновывает невозможность завершить расследование исключительно голословными, а иногда и ложными фактами, обращает внимание Щедрова.

По её словам, в ходатайстве следователя о продлении срока содержания под стражей порой можно встретить заверения в том, что продление срока требуется для осмотра фонограмм или видеозаписей, а это требует большого количества времени.

Но затем, уже в стадии ознакомления с материалами дела, выясняется, что эти действия либо вообще никогда следователем не проводились, либо проводились в другой период времени, рассказывает юрист. 

Ещё одна порочная практика, от которой стоит избавиться, – попытки следователей «обойти» законодательный запрет, по которому нельзя отправлять в СИЗО предпринимателей.

По словам Щедровой, суды в таких случаях отправляют бизнесменов в СИЗО, пользуясь абстрактной формулировкой, что «деяния, инкриминируемые обвиняемым, не могут быть расценены как непосредственно связанные с законной предпринимательской деятельностью».

Хотя с точки зрения ГК эти действия отвечают всем признакам предпринимательской деятельности, отмечает эксперт. 

Для начала необходимо добиться соблюдения уже действующего закона. Что-то изменять и вводить всё новые и новые нормы нет никакого смысла, если они всё равно не будут исполняться. Нужно приложить максимум усилий, чтобы исключить формальный подход к исполнению своих обязанностей должностными лицами.

Алексей Новиков, партнёр АБ «ЗКС»

Хутов объясняет подобную жёсткость судов по обсуждаемому вопросу тем, что судьи боятся принимать мягкие решения, чтобы их не заподозрили во взятках. Ещё одна причина – судьи не всегда знают реальные условия в российских изоляторах, полагает Яблоков.

Чтобы исключить такой фактор, он предлагает ввести обязательное посещение СИЗО хотя бы раз в три года для тех судей, которые дежурят по арестным материалам: «И не просто по двору походить, а побывать в камере, увидеть жизнь и быт человека, посмотреть на условия, в которые своими решениями человека отправляют».

Юрист уверен, что такое нововведение будет эффективнее любых разъяснений высшего судебного органа страны. 

Законы у нас великолепные, а при их соблюдении СИЗО можно разгрузить, но вот правоприменение хромает. Все кивают друг на друга.

Фархад Тимошин, адвокат АБ «Торн»

Ещё одной концептуальной новеллой может стать введение системы обязательных критериев, по которым будут оценивать общественную опасность лица и вменяемого ему преступления. Такой вариант предлагает адвокат, партнёр Федеральный рейтинг. группа Уголовное право Профайл компании
Матвей Протасов, который считает подобные критерии более объективными, чем просто тяжесть преступления. 

• 1) По объективной стороне деяния: обвиняемый совершил насильственное или ненасильственное преступление. 
• 2) По мотиву и цели: корыстный, хулиганский или с целью обороны. 
• 3) По свойствам самого субъекта: впервые совершил или нет, имеет ли склонность к насилию, какие у него характеристики. 
• Запрет на заключение под стражу по «предпринимательским» преступлениям – частный случай применения такой концепции.

Другая проблема, что действующий закон не предусматривает возможности комбинировать ограничения для обвиняемого. Это приводит к тому, что следователь избирает самый благоприятный для себя вариант – заключение под стражу, констатирует Чекотков.

А в идеале, по его словам, нужно из массы разных запретов конструировать оптимальный вариант обеспечительного механизма, который подойдёт к конкретной ситуации. Он приводит в пример Францию, где альтернативой заключению под стражу является так называемый институт судебного контроля, который включает в себя 16 вариантов ограничений.

И следственный судья может их комбинировать, изменять или отменять по собственному усмотрению.

ВС: изначальный арест не должен автоматически продлеваться на все время следствия

Суды не должны автоматически продлевать аресты обвиняемых: изначально выбранная мера пресечения в виде содержания под стражей не означает, что она должна сохраняться на все время следствия и суда, указывает Верховный суд (ВС) РФ в своём первом обзоре судебной практики за 2019 год. Он подчеркивает, что обстоятельства, из-за которых задержанного отправили в СИЗО, не всегда являются достаточными для продления меры пресечения, связанной с лишением свободы.

• «Продление срока содержания обвиняемого под стражей может иметь место только при подтверждении достаточными данными наличия предусмотренных уголовно-процессуальным законом оснований для дальнейшего применения этой меры пресечения.
• При этом обстоятельства, на основании которых лицо было заключено под стражу, не всегда являются достаточными для продления срока содержания его под стражей», — отмечает высшая инстанция.
• ВС в обзоре сослался на постановление Славгородского городского суда Алтайского края, который продлил на 5 месяцев арест обвиняемого в грабеже и вымогательстве (определение № 51-УД18-16).
• В кассационной жалобе адвокат, оспаривая законность постановлений о продлении содержания под стражей, указывал, что суд первой инстанции формально отнесся к рассмотрению ходатайства следователя, устранился от исследования обоснованности приведенных в нем доводов и без надлежащей проверки продлил срок ареста.
• Судебная коллегия по уголовным делам ВС РФ эту позицию поддержала и отменила постановление.
• Достаточные обстоятельства
• ВС пояснил, что согласно положениям части 1 статьи 110 УПК РФ мера пресечения отменяется, когда в ней отпадает необходимость, или изменяется на более строгую или более мягкую, когда изменяются основания для ее избрания, предусмотренные статьями 97 и 99 УПК РФ.

«По смыслу закона продление срока содержания обвиняемого под стражей может иметь место только при подтверждении достаточными данными предусмотренных уголовно-процессуальным законом оснований для дальнейшего применения этой меры пресечения.

При продлении срока содержания под стражей на любой стадии производства по уголовному делу судам необходимо проверять наличие оснований, которые должны подтверждаться достоверными сведениями и доказательствами, обосновывающие продление срока применения меры пресечения в виде заключения под стражу», — отмечает ВС.

1. Он указывает, что сами по себе обстоятельства, на основании которых фигурант дела был заключено под стражу, не всегда являются достаточными для продления этой меры пресечения.
2. «По истечении времени эти обстоятельства перестают быть достаточными для продления срока действия данной меры пресечения, в связи с чем при решении вопроса о продлении этой меры пресечения суду надлежит устанавливать конкретные обстоятельства, свидетельствующие о необходимости дальнейшего содержания обвиняемого под стражей, для чего при рассмотрении соответствующего ходатайства, необходимо исследовать иные значимые обстоятельства», — поясняет высшая инстанция.
3. Конкретные мотивы

В приведённом в обзоре случае, по мнению ВС, эти положения закона не были соблюдены в полной мере. Так, суд согласился со следователем, что по объективным причинам он не успевает провести необходимые следственные действия, а обвиняемому вменяется тяжкое преступление, к тому же он имеет непогашенную судимость.

«Между тем судом не в полном объеме исследованы данные о личности обвиняемого, в постановлении не отражено семейное положение обвиняемого, который, как следует из материала, имеет на иждивении двоих малолетних детей. Отсутствуют в постановлении суда первой инстанции и мотивы, свидетельствующие о невозможности применения в отношении обвиняемого иной, более мягкой, меры пресечения, чем заключение под стражу.

• Вопреки положениям действующего законодательства суд, принимая решение о продлении срока содержания под стражей, ограничился лишь перечислением оснований, указанных в соответствующем ходатайстве, которые ранее уже учитывались судом как при избрании в отношении его меры пресечения в виде заключения под стражу, так и при последующем продлении ему срока содержания под стражей», — указывает ВС.
• Высшая инстанция также напомнила, что суд каждый раз должен выяснять, если ли достоверные данные о возможности обвиняемого скрыться от следствия и суда и указывать конкретные мотивы, обосновывающие необходимость продления задержанному срока содержания под стражей.
• Алиса Фокс

кассация вынесла частное определение председателю Мосгорсуда о продлении срока содержания под стражей | КОЛЛЕГИЯ АДВОКАТОВ ГОРОДА СИМФЕРОПОЛЬ

10 декабря судебная коллегия по уголовным делам Второго кассационного суда общей юрисдикции удовлетворила жалобу защиты фигурантов дела о хищениях в ОАО «Банк Российский кредит» на продление Мосгорсудом срока их содержания под стражей. В кассационном определении (имеется у «АГ») суд пояснил, почему продление меры пресечения нарушило права обвиняемых Игоря Швеца, Дмитрия Глазачева и Вадима Смирнова, обвиняемых в преступлении по ч. 4 ст. 160 (присвоение или растрата) УК.

Адвокат одного из обвиняемых обжаловал продление срока содержания под стражей в кассацию

9 июля 2019 г. Московский городской суд на 3 месяца продлил Игорю Швецу, Дмитрию Глазачеву и Вадиму Смирнову срок содержания под стражей. Впоследствии судебная коллегия по уголовным судам Мосгорсуда оставила это постановление в силе. В этой связи адвокат Станислав Журавлёв, защищавший интересы Игоря Швеца, оспорил эти судебные акты.

https://www.youtube.com/watch?v=7seOkuFvadEu0026list=PLaXnQrIOVKRllHQsvEUE_2Hv2pfyAG0mw

В своей жалобе защитник указал, что суды нарушили уголовно-процессуальное законодательство, проигнорировав внесенные в августе 2019 г. изменения в ч. 1.1 ст.

108 УПК, которые запрещают применять меру пресечения в виде заключения под стражу в отношении обвиняемого по ст.

160 УК РФ, если это преступление совершено членом органа управления коммерческой организации в связи с управлением юрлицом либо ведением организацией предпринимательской или иной экономической деятельности.

Защитник отметил, что обжалуемые судебные решения носили коллективный характер, были вынесены без индивидуального исследования конкретных обстоятельств в отношении каждого из обвиняемых.

Такой подход, подчеркнул Станислав Журавлёв, противоречит правовой позиции ЕСПЧ и нарушает ст. 5 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Кроме того, защитник отметил, что сам факт содержания Швеца под стражей свыше 12 месяцев является незаконным.

Кассация выявила многочисленные нарушения в продлении сроков содержания обвиняемых в СИЗО

Выслушав доводы участников уголовного процесса, судебная коллегия по уголовным делам Второго кассационного суда общей юрисдикции согласилась с доводами адвокатов.

Как следует из кассационного определения, продление срока содержания обвиняемого под стражей возможно только при подтверждении достаточными данными предусмотренных уголовно-процессуальным законом оснований для дальнейшего применения этой меры пресечения.

«Сами по себе обстоятельства, на основании которых лицо было заключено под стражу, не всегда являются достаточными для продления срока содержания его под стражей, – отмечено в документе.

– В решениях о продлении срока содержания под стражей должно быть указано, почему в отношении лица не может быть применена более мягкая мера пресечения, приведены результаты исследования в судебном заседании конкретных обстоятельств, обосновывающих продление срока ее действия, доказательства, подтверждающие наличие этих обстоятельств, а также оценка судом этих обстоятельств и доказательств с изложением мотивов принятого решения».

Кассация пояснила, что суд первой инстанции не выполнил требования уголовно-процессуального закона при продлении меры пресечения под стражей.

Он не обеспечил индивидуального исследования обстоятельств, имеющих значение для принятия законного и обоснованного решения, в отношении каждого обвиняемого и не изложил мотивы продления срока их содержания в СИЗО, ограничившись общей формулировкой о том, что обвиняемые могут продолжить преступную деятельность или же скрыться от следствия и суда. «При этом, как видно из исследованных материалов, объем предъявленного Швецу, Смирному и Глазачеву обвинения, количество инкриминируемых каждому преступление неодинаковы. Существенно различаются и обстоятельства, касающиеся их личности, включая семейное положение, состояние здоровья (в том числе инвалидность Швеца), и иные факторы, позволяющие индивидуализировать выводы о наличии оснований для продления срока содержания под стражей по каждому из обвиняемых», – отмечено в кассационном определении.

Как пояснил кассационный суд, нижестоящая инстанция не конкретизировала достаточность данных, свидетельствующих об обоснованности выдвинутых против заключенных подозрения в причастности к инкриминируемым деяниям, ограничившись тем, что их причастность «подтверждена конкретными достаточными сведениями, имеющимися в представленных материалах, которые были исследованы в судебном заседании».

При этом суд не указал, какие конкретные достаточные сведения он учел, не дал им оценку и не обосновал свои выводы в отношении каждого обвиняемого. Он также не пояснил отсутствие оснований для выбора более мягкой меры пресечения в отношении обвиняемых в связи с окончанием предварительного расследования по делу и переходом к стадии ознакомления участниками процесса с материалами уголовного дела.

При этом кассационный суд согласился с доводом защиты о том, что вынесение коллективных решений о продлении срока содержания под стражей без оценки личной ситуации каждого из обвиняемых противоречит прецедентной практике ЕСПЧ (в частности, его выводам в постановлениях «Зубков и другие против России» и «Оглы и другие против России»).

При этом он отметил, что суд первой инстанции в подготовительной части судебного заседания решил соединить ходатайства следствия о продлении меры пресечения в отношении заключенных в одно производство, несмотря на возражения стороны защиты.

https://www.youtube.com/watch?v=_Qs2cevkFq4u0026list=PLaXnQrIOVKRllHQsvEUE_2Hv2pfyAG0mw

Тогда адвокаты сочли, что рассмотрение в одном судебном заседании трех материалов дела воспрепятствует суду сформировать индивидуальную позицию в отношении каждого обвиняемого.

«Между тем уголовно-процессуальный закон не предусматривает возможности соединения в одно производство судебных материалов по ходатайствам следователя о продлении срока содержания под стражей обвиняемых», – отмечено в кассационном определении.

Таким образом, кассация распорядилась отменить судебные акты о продлении меры пресечения обвиняемым, признав их незаконность.

Как следует из сообщения на сайте суда, кассация также вынесла в адрес председателя Мосгорсуда Ольги Егоровой частное определение, в котором поставлен вопрос о принятии главой Мосгорсуда мер, направленных на предупреждение нарушений при рассмотрении московскими судами вопросов об ограничении конституционного права на свободу и личную неприкосновенность.

Зинаида Павлова. Адвокатская газета

Прокурор разъясняет — Прокуратура Челябинской области

Применение судом вопроса о мере пресечения (ст.255 УПК РФ)

Разъясняет старший прокурор кассационного отдела Слесарева Е.Г.

Существует общее правило, согласно которому тот, в чьем производстве находится уголовное дело в данный момент, будь то орган дознания, следователь или суд соответствующей инстанции, вправе применить, изменить или отменить меру пресечения.

Статья 255 УПК РФ конкретизирует данное правило применительно к судебному разбирательству.

Очевидную специфику имеет действие данного правила применительно к мере пресечения в виде заключения под стражу, потому что такое заключение всегда осуществляется на строго определенный срок, по истечении которого тот, в чьем производстве находится уголовное дело, обязан возвратиться к вопросу о мере пресечения независимо от того, изменились ли в чем-нибудь фактические обстоятельства дела. Прежнее судебное решение о заключении обвиняемого под стражу или о продлении срока его содержания под стражей, принятое на стадии предварительного расследования, сохраняет свою силу после окончания дознания или предварительного следствия и направления уголовного дела в суд только в течение срока, на который данная мера пресечения была установлена.

• В ходе судебного разбирательства суд вправе избрать, изменить или отменить меру пресечения в отношении подсудимого.
• Верховный Суд РФ разъяснил, что когда в ходе судебного разбирательства возникает вопрос об избрании в отношении подсудимого в качестве меры пресечения заключения под стражу, то решение об этом при наличии к тому оснований суд принимает по ходатайству стороны или по собственной инициативе.
• В случае объявления судебного решения о заключении под стражу подсудимого, находящегося в зале судебного заседания, он должен быть сразу же арестован.
• Если заключение под стражу избрано подсудимому в качестве меры пресечения, то срок содержания его под стражей со дня поступления уголовного дела в суд и до вынесения приговора о преступлении небольшой и средней тяжести ни при каких обстоятельствах не может превышать 6 месяцев.
• Продление срока содержания под стражей допускается только по уголовным делам о тяжкихи особо тяжких преступлениях.
• Зато срок содержания под стражей обвиняемого в тяжком и особо тяжком преступлении не ограничен; он может быть продлен судом несколько раз, столько, сколько это необходимо, каждый раз не более чем на три месяца.

Суд, продлевая срок содержания под стражей подсудимого, обвиняемого в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления, должен обосновать дальнейшего содержания его под стражей.

Отсутствие в уголовно-процессуальном законе предельных сроков содержания под стражей в период судебного разбирательства лиц, обвиняемых в совершении тяжких и особо тяжких преступлений, само по себе не исключает возможность изменения в отношении их меры пресечения в виде заключения под стражу на иную, более мягкую. Такое решение может быть принято при разрешении вопроса о продлении срока содержания подсудимого под стражей или при рассмотрении ходатайства подсудимого либо его защитника, законного представителя об изменении меры пресечения в виде заключения под стражу на более мягкую с учетом установленных в ходе судебного разбирательства фактических и правовых оснований для этого.

Участие защитника обвиняемого в судебном заседании при решении этого вопроса является обязательным, если он участвует в деле.

Верховный Суд Российской Федерации в постановлении от 19 декабря 2013 г. №41 «О мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста, залога и запрета определенных действий»(в редакции от 11.06.

2020) обратил внимание судов на обязанность соблюдать установленное статьей 255 УПК РФ требование о том, что срок содержания подсудимого под стражей в период со дня поступления уголовного дела в суд и до вынесения приговора не может превышать 6 месяцев.

В случае, когда на момент поступления уголовного дела в суд обвиняемый содержится под стражей, течение шестимесячного срока начинается в день поступления уголовного дела в суд, а не в день рассмотрения судом вопроса о мере пресечения в виде заключения под стражу или окончания срока содержания под стражей по предыдущему судебному решению.

Если данная мера пресечения избрана после поступления уголовного дела в суд, то течение шестимесячного срока начинается в день заключения лица под стражу. В том случае, когда до постановления приговора этот срок истекает в отношении подсудимого, обвиняемого в совершении преступления небольшой или средней тяжести, такое лицо подлежит освобождению из-под стражи.

При решении вопроса об изменении ранее избранной меры пресечения на меру пресечения в виде заключения под стражу суд должен исследовать все доказательства, подтверждающие наличие или отсутствие оснований для применения данной меры пресечения.

Решение суда о продлении срока содержания подсудимого под стражей может быть обжаловано в апелляционном порядке. Обжалование не приостанавливает производство по уголовному делу.

Самостоятельное ходатайство стороны защиты об отмене/изменении меры пресечения в виде заключения под стражу. Допустима ли такая вариация в современных условиях?!

Недавно на интернет сайте «Адвокатской газеты» между адвокатами Колосовским С. и Гривцовым А.

возникала дискуссия о том, как защитнику по уголовному делу лучше всего использовать такой механиз защиты прав своего доверителя как обращение в суд по месту производства предварительного расследования с самостоятельным ходатайством об отмене/изменении меры пресечения в виде содержания под стражей…..

Я и мой коллега по работе в суде, имеем отличное от представителей адвокатского сообщества мнение, поэтому нами была написана статья по данной теме, опубликованная в майском номере журнала «Уголовный процесс» за 2019 г. Часть статьи публикую на сайте с разрешения главного редактора журнала Рамазанова И.Р.

И так….

Казалось бы, что действующие положения УПК РФ, а именно главы 13 исключают какую – либо правовую неопределенность при разрешении вопросов об избрании и продлении срока действия меры пресечения в виде содержания под стражей. Однако, анализ актуальной правоприменительной практики указывает на наличие спорных и неоднозначных ситуации в данной области уголовного процесса.

Наиболее «острыми» и в последнее время часто встречающимися ситуациями, правовую определенность которых нельзя считать абсолютной, являются случаи направления от обвиняемых и их защитников ходатайств в суд в рамках досудебного производства по уголовному делу с требованием об отмене/изменении меры пресечения в виде содержания под стражей. Действительно, за последние несколько лет количество подобного рода ходатайств возросло.

Примечательно, что такие самостоятельные ходатайства стороны защиты принимаются некоторыми судами к производству и рассматриваются по существу в судебном заседании, с вынесением итогового процессуального решения и разъяснением права на его апелляционное обжалование.

К примеру, Постановлением Верх – Исетского районного суда г.

Екатеринбурга от 03 ноября 2017 года, отказано в удовлетворении самостоятельного ходатайства стороны защиты о внесении изменении в ограничения, назначенные судом при избрании меры пресечения в виде домашнего ареста в отношении обвиняемого М.

При этом, суд при рассмотрении ходатайства стороны защиты исследовал судебный материал, сформированный ранее при избрании меры пресечения по ходатайству следователя, а также исследовал доводы суда первой и апелляционной инстанции, содержащиеся в мотивировочной части решении о невозможности избрания обвиняемому М. иной, не связанной с изоляцией от общества, меры пресечения. Также, суд указал, что в судебном заседании обвиняемый и его защитник не привели доводов о реальном изменении обстоятельств, которые ранее были учтены судом при назначении и сохранении действующих в настоящее время ограничении.

• Аналогичная практика рассмотрения самостоятельных ходатайств стороны защиты об отмене меры пресечения в виде содержания под стражей или её замены на залог/домашний арест встречается и в других субъектах РФ.
• В свою очередь, полагаю, что такая практика является некорректной, поскольку основана на неправильном толковании правового содержания и назначения положении статей 106, 107, 109 и 110 УПК РФ.
• Изначально, стоит сказать о том, что действующая до 2018 года редакция части 7 и 8 статьи 109 УПК РФ ,предусматривающая возможность продления срока содержания под стражей до момента окончания ознакомления обвиняемого с материалами уголовного дела и направления прокурором дела в суд, теоретически позволяла участникам уголовного судопроизводства со стороны защиты обращаться в суд с самостоятельными ходатайством об отмене указанной меры пресечения.

Заявление такого рода ходатайства было возможным как раз из-за отсутствия четких временных рамок действия меры пресечения, что наделяло обвиняемого и его защитника правом в любой момент производства по уголовному делу заявить ходатайство об отмене или изменении данной меры пресечения, и не препятствовало суду принять соответствующее решение по такому обращению, о чем несколько раз указывал Конституционный Суд РФ в своих правовых позициях (см. к примеру, Определение КС РФ от 06 июня 2003 года №184 – О, Определение от 19.03.2009 года №271 – О – О).

1. Но, поскольку ныне актуальная редакция части 7 и 8 статьи 109 УПК РФ предусматривает допустимость продления срока содержания под стражей только в пределах испрашиваемого органом следствия срока, то и возможность направления в суд стороной защиты самостоятельных ходатайств в настоящее время не предусмотрена.
2. Что касается наличия выше указанных нами решений КС РФ, то стоит сказать о том, что изложенные в них правовые позиции, касающиеся предоставления стороне защиты возможности обращения в суд с самостоятельным ходатайством, утратили свою силу, поскольку нормы УПК РФ, являющиеся предметом конституционной проверки видоизменились, а значит такие правовые позиции утратили свою общеобязательную и непреодолимую конституционно – правовую трактовку для актуальной правоприменителной практики, то есть прекратили своё действие во времени.
3. Анализ судебной практики в совокупности с позициями отдельных представителей адвокатского сообщества относительно возможности направления в суд по месту производства предварительного расследования самостоятельного ходатайства об отмене/изменении меры пресечения показал, что правовой основой для подобного рода обращении выступают положения части 2 статьи 106 и части 8 статьи 107 УПК РФ.

По мнению отдельных представителей адвокатского сообщества, указанные положения УПК РФ позволяют защитнику напрямую обратиться в суд с ходатайством об изменении меры пресечения на стадий предварительного расследования. К слову, схожие доктринальные мнение встречаются и среди других представителей юридической профессии, в том числе и судей.

Между тем, исходя из нормативно-смысловой конструкции положении части 2 статьи 106 и части 8 статьи 107 УПК РФ, сторона защиты действительно может заявить ходатайство об изменении меры пресечения на залог/домашний арест/изменении вида наложенных ограничении, но только в рамках рассмотрения судом основного ходатайства об избрании/продлении меры пресечения, которое инициируется следователем/дознавателем в производстве которого находится уголовное дело.

Именно об альтернативном, но никак не самостоятельном характере ходатайства стороны защиты об изменении меры пресечения, свидетельствуют разъяснения, содержащиеся в пункте №3 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2013 года №41 , а также наиболее авторитетные научно – практические комментарии по вопросам практики применения уголовно – процессуальных норм.

Полагаю, что во многом ошибочная практика рассмотрения отдельных ходатайств стороны защиты по вопросам, связанным с отменой/изменением мер пресечения, вызвана отсутствием системного применения и понимания положении статьи 110 УПК РФ.

В соответствии с указанной нормой УПК РФ, мера пресечения отменяется в том случае, когда в её действии отпадает необходимость, или изменяется на более строгую или более мягкую, когда меняются основания, имеющие место быть при её избрании, закрепленные в нормах статей 97 и 98 УПК РФ.

Отмена/изменение действующей меры пресечения производится по постановлению дознавателя, следователя или по решению суда.

В данном аспекте, важно понимать, что решение следователя об освобождении лица из-под стражи и(или) об изменении меры пресечения на более мягкую, принимаемое в ходе досудебного производства, не связано с нарушением или ограничением конституционного права обвиняемого на свободу и личную неприкосновенность, так как принимается в его интересах, и поэтому не требует принятия какого – либо специального судебного решения.

Таким образом, по смыслу ч. 2 ст. 110 УПК РФ, придаваемому данной норме правоприменительной практикой и надлежащим юридическим толкованием, ходатайство об отмене или изменении меры пресечения в виде содержания под стражей подлежит рассмотрению и разрешению тем органом или лицом, в производстве которого в конкретный момент находится уголовное дело.

Действительно,ранее статья 110 УПК РФ в части 4 закрепляла императивное правило, согласно которому мера пресечения, избранная на основании судебного решения, могла быть изменена или отменена только посредством принятия соответствующего судебного решения.

Однако, положения часть 4 статьи 110 УПК РФ утратили силу, после внесения поправок Федеральным законом от 04 июня 2003 года №92 – ФЗ.

Таким образом, взаимосвязанные положения статей 106, 107, 109 и 110 УПК РФ не предусматривают возможности для участников уголовного судопроизводства со стороны защиты направлять в суд по месту производства предварительного расследования самостоятельные ходатайства об отмене/изменении меры пресечения.

Иное истолкование приведенных норм УПК РФ будет создавать неблагоприятную ситуацию в виде злоупотребления правом, в первую очередь, со стороны защиты.

Ведь достаточно легко представить ситуацию, когда обвиняемый и его защитник, получив отказ в удовлетворении подобного рода ходатайства, будут направлять в суд аналогичные обращения еженедельно, что может негативно отразиться на эффективности осуществления предварительного расследования.

Возникает актуальный вопрос – какое решение и в рамках какой процедуры должен принять суд, в случае поступления от защитника/обвиняемого ходатайства об отмене/изменении меры пресечения?

Полагаю, что данное ходатайство должно быть расценено как непроцессуальное обращение, в соответствии с положениями Федерального закона от 02 мая 2006 года №59 – ФЗ «О порядке рассмотрения обращении граждан РФ» и, соответственно, возвращено заявителю, поскольку его разрешение, ввиду того, что уголовное дело находится в производстве органа предварительного следствия (дознания), а не суда, не представляется возможным. Сразу оговорим, что здесь речь не идет о ситуациях, когда указанные обращения подаются в суд во время рассмотрения им материала в обоснование ходатайства о продлении срока действия меры пресечения.

К примеру, В Челябинский областной суд 26 сентября 2018 года от защитников обвиняемого Н.Н.В. поступило ходатайство об изменении меры пресечения с заключения под стражу на домашний арест.

В ходатайстве защитник сослался на то, что постановлением Челябинского областного суда от 20 июня 2018 года удовлетворено ходатайство следователя о продлении срока содержания под стражей в отношении его подзащитного , уголовное дело в отношении которого в последствии было направлено в Ленинский районный суд г. Челябинска.

По итогам предварительного слушания, 03 августа 2018 года, Ленинский районный суд г. Челябинска вернул уголовное дело в отношении Н.Н.В. прокурору в порядке статьи 237 УПК РФ.

Доводы ходатайства сводились к субъективному утверждению о том, что основания, предусмотренные статьей 97 УПК РФ изменились и утратили свою актуальность, а поскольку общий срок содержания обвиняемого под стражей составляет 12 месяцев, то, по мнению защитника, такое ходатайство должен рассматривать именно суд среднего звена. По итогам предварительного изучения указанного ходатайства, было принято решение об отказе в его принятии и возвращению заявителю.

Если же указанное ходатайство стороны защиты было рассмотрено судом по существу в судебном заседании и на итоговое процессуальное решение была принесена апелляционная жалоба/представление, то суд апелляционной инстанции должен принять решение о прекращении производства по жалобе/представлению, руководствуясь положениями части 2 статьи 110 и пунктом 10 части 1 статьи 389.20 УПК РФ. Такая судебная практика имеется, и она представляется правильной.

Отдельно, хотелось обратить особое внимание на то, что многие адвокаты, мотивируют возможность обращения в суд с самостоятельным ходатайством об изменении меры пресечения, ссылаясь на решения Конституционного Суда РФ, выраженные в Постановлении от 26 ноября 2002 года №16 – П, а также в Определении от 04 ноября 2004 года №342 – О по делу о проверке конституционности отдельных положении уголовно – исполнительного кодекса РФ.

Из смысла правовых позиции, изложенных в указанных решениях следует, что не указание в законе стороны защиты как субъекта заявления ходатайства в суд по вопросу, решение которого входит в компетенцию суда, не является препятствием для самостоятельного обращения стороны защиты с таким ходатайством в суд. При этом, представители адвокатского сообщества особо подчеркивают, что в Определении №342 – О имеется указание КС РФ на то, что его позиция, сформулированная по рассматриваемому вопросу, распространяется на все однородные правовые ситуации.

Полагаю, что всё же представители адвокатского сообщества заблуждаются, полагая, что указанные правовые позиции КС РФ могут быть применены к разрешению вопроса о мере пресечения в частности, и к самому уголовному процессу, в целом.

Не вдаваясь в теоретические подробности сущности и пределов распространения решении КС РФ, отмечу, что правовые позиции, которые содержат в себе решения органа конституционного контроля является следствием выявления истинного конституционно – правового смысла конкретных норм федерального законодательства, которые выступают предметом их проверки в рамках конституционного судопроизводства и регулируют конкретное правоотношение в рамках четко обозначенной сферы отраслевого законодательства.

Иными словами, вышеуказанные правовые позиции КС РФ, на которые ссылается сторона защиты, не могут быть применены к сфере уголовно – процессуальных отношении, поскольку в них раскрыт смысл норм права, которые регулируют иную сферу, а именно уголовно – исполнительную, которая имеет отличный от уголовного процесса предмет, объект, а также собственную цель и задачи. Таким образом, правовые позиции КС РФ из Постановления №16 – П и Определения №342 – О не могут быть применены по аналогии к уголовно – процессуальным отношениям, поскольку раскрывают смысл норм иной отрасти права.

Спасибо за внимание)