Законно ли меня осудили по ч. 3 ст. 162 УК РФ?

Нет такого разъяснения. Вас обманули.

Убийство, сопряженное с разбоем квалифицируется судами стабильно по п. 3 ч. 2 ст. 105 УК и по п. «в» ч. 4 ст. 162 УК.

И соответствующее разъяснение пленума Верховного Суда РФ имеется и остается в силе:

«Как сопряженное с разбоем, вымогательством или бандитизмом следует квалифицировать убийство в процессе совершения указанных преступлений. Содеянное в таких случаях квалифицируется по п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ в совокупности со статьями УК, предусматривающими ответственность за разбой, вымогательство или бандитизм» (п. 11 постановления пленума Верховного суда РФ от 27 января 1999 г. № 1).

  • КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
  • ОПРЕДЕЛЕНИЕ
  • от 22 марта 2012 г. N 438-О-О
  • ОБ ОТКАЗЕ В ПРИНЯТИИ К РАССМОТРЕНИЮ ЖАЛОБЫ ГРАЖДАНИНА
  • ЖЕРОВОВА АНДРЕЯ АЛЕКСАНДРОВИЧА НА НАРУШЕНИЕ ЕГО
  • КОНСТИТУЦИОННЫХ ПРАВ СТАТЬЕЙ 69, ПУНКТОМ «З»
  • ЧАСТИ ВТОРОЙ СТАТЬИ 105 И ПУНКТОМ «В» ЧАСТИ ЧЕТВЕРТОЙ
  • СТАТЬИ 162 УГОЛОВНОГО КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, Г.А. Жилина, С.М. Казанцева, М.И. Клеандрова, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,

рассмотрев по требованию гражданина А.А. Жеровова вопрос о возможности принятия его жалобы к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации,

установил:

1. Гражданин А.А. Жеровов был осужден приговором суда по совокупности преступлений, в том числе за убийство, сопряженное с разбоем (пункт «з» части второй статьи 105 УК Российской Федерации), и разбой, совершенный с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего (пункт «в» части четвертой статьи 162 УК Российской Федерации).

Рекомендуем!  Суммируются ли сроки лишения водительского удостоверения по КоАП и УК РФ?

В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации А.А.

Жеровов утверждает, что статья 69, пункт «з» части второй статьи 105 и пункт «в» части четвертой статьи 162 УК Российской Федерации не соответствуют статье 50 (часть 1) Конституции Российской Федерации, поскольку допускают возможность двойного учета одних и тех же обстоятельств, порождая при квалификации деяния по совокупности преступлений двойное наказание за разбой.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.

Убийство, т.е. умышленное причинение смерти другому человеку, сопряженное с разбоем (пункт «з» части второй статьи 105 УК Российской Федерации), и разбой, т.е.

нападение с применением насилия в целях хищения чужого имущества, совершенный с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего (пункт «в» части четвертой статьи 162 УК Российской Федерации), различны с точки зрения деяния (действие, причиняющее смерть, и нападение, направленное на завладение чужим имуществом), имеют разные объекты (жизнь в одном случае, собственность и здоровье — в другом), предполагают разное психическое отношение к деянию и его последствиям. Иными словами, пункт «з» части второй статьи 105 и пункт «в» части четвертой статьи 162 УК Российской Федерации содержат описание разных преступлений, которые не соотносятся между собой как целое и часть. Нормы статей 105 и 162 УК Российской Федерации не относятся друг к другу и как общая и специальная, а потому действия виновных в разбойном нападении, в ходе которого потерпевшему причиняется смерть, подлежат квалификации по совокупности преступлений. Такой смысл данным нормам придается и правоприменительной практикой (пункт 11 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 января 1999 года N 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» и пункт 22 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2002 года N 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое»).

Оспариваемые положения статей 105 и 162 УК Российской Федерации во взаимосвязи с его статьей 69, регламентирующей правила назначения наказания по совокупности преступлений, призваны обеспечить реализацию принципа справедливости при применении уголовного закона, в силу которого наказание должно соответствовать, помимо прочего, характеру и степени общественной опасности преступления (часть первая статьи 6 УК Российской Федерации). Такое соответствие в случаях, когда лицом совершены деяния, охватываемые единым умыслом, но различающиеся по объекту посягательства, объективной и субъективной стороне и образующие тем самым преступления, предусмотренные различными статьями уголовного закона, достигается в том числе путем квалификации содеянного и назначения наказания по совокупности преступлений. Иное противоречило бы задачам и принципам Уголовного кодекса Российской Федерации, целям уголовного наказания. Не являются исключением и случаи, когда совершенные лицом деяния охватываются диспозициями статей 105 и 162 УК Российской Федерации, а запрет на квалификацию действий виновного по совокупности предусмотренных ими преступлений противоречил бы принципу справедливости (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 19 мая 2009 года N 846-О-О, от 21 апреля 2011 года N 578-О-О и от 17 ноября 2011 года N 1569-О-О).

Исходя из изложенного и руководствуясь частью второй статьи 40, пунктом 2 части первой статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», Конституционный Суд Российской Федерации

определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Жеровова Андрея Александровича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

  1. Председатель
  2. Конституционного Суда
  3. Российской Федерации

В.Д.ЗОРЬКИН

Постановление президиума Московского городского суда по делу ч. 2 ст. 162 УК РФ

Данный документ является общедоступным на сайтах судебной системы. Вся персональная информация — скрыта.

Судья 1-ой инст. Хасанова Е.В.

Судьи 2-ой инст. Шарапова Н.В. (пред.),

Андреева С.В. (докл.), Пронякин Д.А.

  • ПОСТАНОВЛЕНИЕ
  • президиума Московского городского суда
  • по делу №44у-179/12
  • 11 мая 2012 года                                                                                   город Москва
  • Президиум Московского городского суда в составе:

председательствующего   Егоровой О.А.,

членов президиума: Колышницыной Е.Н., Фомина Д.А., Агафоновой Г.А., Курциньш С.Э.

рассмотрел уголовное дело по надзорной жалобе потерпевшего      В-ва П.А. на приговор Нагатинского районного суда г.Москвы от 10 февраля 2011 года и кассационное определение судебной коллегии по уголовным делам Московского городского суда от 05 октября 2011 года, которым

                           Сабитов Р.Р., ранее не судимый,

-осужден по ч.3 ст.33, ч.2 ст.162 УК РФ на 5 лет лишения свободы в исправительной колонии общего режима.

 По ч.4 ст. 150 УК РФ Сабитов Р.Р. оправдан за отсутствием в его действиях состава преступления.

Срок наказания ему исчислен с 09 декабря 2010 года.

                           Котосонов Н. Ю., ранее не судимый,

-осужден по ч.2 ст. 162 УК РФ на 4 года лишения свободы.

                           Илиаев Д. А., ранее не судимый,

-осужден по ч.2 ст. 162 УК РФ на 4 года лишения свободы.

На основании ст. 73 УК РФ назначенное Котосонову и Илиаеву наказание постановлено считать условным, с испытательным сроком в течение 4 лет каждому, с возложением на них обязанности не менять места жительства и учебы без уведомления уголовно — исполнительной инспекции, раз в месяц являться на регистрацию и не допускать нарушений общественного порядка.

Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Московского городского суда от 05 октября 2011 года приговор изменен: действия Сабитова переквалифицированы с ч.3 ст. 33, ч.2 ст. 162 УК РФ на ч.3 ст. 33, ч.2 ст.

162 УК РФ в редакции Федерального закона от 7 марта 2011 года № 26-ФЗ, по которой назначено 5 лет лишения свободы в исправительной колонии общего режима; действия Котосонова и Илиаева, каждого, переквалифицированы с ч.2 ст.162 УК РФ на ч.2 ст.

162 УК РФ в редакции Федерального закона от 7 марта 2011 года № 26-ФЗ, по которой каждому назначено 4 года лишения свободы, на основании ст. 73 УК РФ условно, с испытательным сроком в течение 4 лет.

В надзорной жалобе потерпевший В-в просит переквалифицировать действия Котосонова и Илиаева  на ч.3 ст. 30, ч.2       ст. 161 УК РФ, а Сабитова — на ч.5 ст.33, ч.3 ст.30, ч.2 ст.161 УК РФ и снизить наказание.   

Заслушав доклад судьи Васильевой Н.А., изложившей обстоятельства уголовного дела, содержание приговора и кассационного определения, доводы надзорной жалобы и основания возбуждения надзорного производства, выслушав  осужденного Сабитова Р.Р., адвокатов Бессонова Б.В. и Данчука В.Л., потерпевшего В-ва П.А.

, поддержавших жалобу, мнение заместителя прокурора г.Москвы Захарова А.Ю.

, полагавшего необходимым снизить наказание Сабитову до 4 лет 6 месяцев лишения свободы, Котосонову и Илиаеву – до 3 лет 6 месяцев лишения свободы, каждому, условно с испытательным сроком 3 года 6 месяцев, в остальном судебные решения оставить без изменения, президиум

  1. УСТАНОВИЛ:
  2. Приговором суда Сабитов признан виновным в организации разбоя, то есть нападения в целях хищения чужого имущества, с применением насилия, опасного для жизни или здоровья и угрозой применения такого насилия, группой лиц по предварительному сговору, с применением предмета, используемого в качестве оружия.
  3. Котосонов и  Илиаев признаны виновными в разбое, то есть нападении в целях хищения чужого имущества, с применением насилия, опасного для жизни или здоровья, с угрозой применения такого насилия, группой лиц по предварительному сговору, с применением предмета, используемого в качестве оружия.

Так, Сабитов в неустановленное следствием время вступил в преступный сговор с лицом, уголовное дело в отношении которого выделено в отдельное производство (далее другое лицо), направленный на организацию разбойного нападения на В-ва, имевшего намерение продать ноутбук.

Сабитов и другое лицо встретились с несовершеннолетними Котосоновым и Илиаевым и предложили им за 10 000 рублей похитить путем разбойного нападения ноутбук у В-ва, на что последние согласились.

Сабитов и другое лицо проинструктировали Котосонова и Илиаева о способе совершения преступления, сообщили о предоставлении сим-карты к телефону для связи с В-вым и газового пистолета с патронами в целях исключения его сопротивления.

После распределения ролей и определения действий каждого, Сабитов путем телефонных переговоров с В-вым  под предлогом осмотра и приобретения ноутбука пригласил его в район станции метро «Ц-о» г.Москвы, а затем совместно с другим лицом сообщил Котосонову и Илиаеву время и место встречи с потерпевшим.

Котосонов и Илиаев, получив необходимую информацию, имея при себе неустановленный следствием газовый пистолет, прибыли в район станции метро «Ц-о», где примерно  в 17 часов 00 минут 25 февраля 2010 годав, используя полученную от Сабитова сим-карту, созвонились с потерпевшим и встретились с ним.

Выбрав безлюдное место, напали на В-ва, и, угрожая насилием, опасным для жизни или здоровья, демонстрируя пистолет, находившийся у Илиаева, пытались вырвать ноутбук.

Когда потерпевший В-в оказал сопротивление, Илиаев не менее двух раз выстрелил из газового пистолета  ему в лицо, применив насилие, опасное для жизни и здоровья. Котосонов в целях подавления воли потерпевшего к сопротивлению, повалил его на снег и стал душить, одновременно нанеся не менее двух ударов по лицу руками.

В результате противоправных действий  В-ву были причинены телесные повреждения, не повлекшие за собой кратковременного расстройства здоровья или незначительной стойкой утраты трудоспособности.

Воспользовавшись состоянием потерпевшего после выстрелов в лицо  слезоточивым газом и применением других насильственных действий, Котосонов вырвал из рук В-ва ноутбук, с которым Котосонов и Илиаев пытались скрыться. Однако потерпевший догнал Илиаева и отобрал ноутбук, после чего нападавшие с места преступления скрылись.        

Вывод суда о виновности Сабитова, Котосонова и Илиаева в совершении преступления соответствует материалам дела и подтверждается доказательствами, исследованными в судебном заседании, достоверность и допустимость которых сомнений не вызывает.

Уголовное дело возбуждено по заявлению В-ва, который просил привлечь к уголовной ответственности неизвестных лиц, которые открыто с применением оружия пытались похитить его ноутбук стоимостью 39990 рублей (т.1 л.д.24).

В ходе допросов на стадии предварительного следствии потерпевший пояснял, что в августе 2009 года приобрел ноутбук за указанную сумму. Поскольку на работе ему в начале года выдали более мощный аппарат, он решил свой продать, о чем разместил объявление.

В дальнейшем он встретился с Котосоновым и Илиаевым, которые привели его к гаражам, где, угрожая пистолетом, а затем и выстрелив из него в лицо, оглушили звуком. Он пытался бежать, но сзади на него напал Котосонов, повалил на землю и начал душить предплечьем. Илиаев вырвал из рук сумку с ноутбуком.

Во время преследования ребята разбежались в разные стороны. Он бежал за Илиаевым, у которого находился ноутбук, а тот еще раз выстрелил в него из пистолета. После того как он отобрал свой ноутбук, ему стало плохо, он чувствовал резь в глазах, лицо сильно щипало, кружилась голова, на лбу была кровоточащая рана.

Он не мог более преследовать ребят и обратился к сотруднику милиции за помощью. В дальнейшем ноутбук продал за 23 000 рублей (т.1 л.д.53-54,66).

О том, что  Котосонов его душил, а Илиаев стрелял из газового пистолета, В-в заявлял и на очных ставках с ними (т.1 л.д.92, 106)    в присутствии адвокатов, законных представителей несовершеннолетних обвиняемых и педагога.

Будучи допрошенным в судебном заседании, В-в полностью подтвердил показания, данные на предварительном следствии, продолжая утверждать, что ребята завели его в тупик. Илиаев навел в лицо газовый  пистолет и дважды выстрелил, Котосонов ударил сзади, ребята повалили его на снег и отобрали ноутбук (т.3 л.д.79-80).

Суд признал показания потерпевшего правдивыми, поскольку они объективно подтверждаются исследованными материалами дела, а также показаниями осужденных Котосонова и Илиаева о том, что Сабитов и Корнеев предложили им за 5 000 рублей каждому завести В-ва в безлюдное место и с помощью пистолета отобрать ноутбук. Они согласились. Илиаев стрелял В-ву в лицо из газового пистолета, чтобы тот испугался. Котосонов ударил и сбил его с ног (т.3 л.д.90-95).

Осужденный Сабитов не отрицал, что для совершения преступления в отношении В-ва, Котосонов и Илиаев получили пистолет от Корнеева, а он передал им свою сим-карту (т.3 л.д.96).

Согласно п.23 постановления Пленума Верховного Суда РФ под предметами, используемыми в качестве оружия, следует понимать, в том числе, предметы, предназначенные для временного поражения цели (например, механические распылители, аэрозольные и другие устройства, снаряженные слезоточивыми и раздражающими веществами).

Таким образом, квалификация действий Сабитова по ч.3 ст. 33, ч.2 ст.162 УК РФ, Котосонова и Илиаева, каждого, по ч.2 ст.

162 УК РФ является правильной, а заявление потерпевшего в надзорной жалобе о том, что  действия осужденных его жизни не угрожали, оружия он не видел, звуков выстрелов не слышал, ноутбук был старый, в нерабочем состоянии не соответствует установленным судом обстоятельствам.

Тот факт, что осужденные не смогли удержать похищенное, не влияет на юридическую оценку действий осужденных, поскольку разбой считается оконченным преступлением с момента нападения с целью завладения чужим имуществом.

Вместе с тем, судебные решения подлежат изменению по следующим основаниям.

Судебная коллегия Московского городского суда, рассматривая дело в кассационном порядке, приняла решение о переквалификации действий осужденного Сабитова на ч.3 ст. 33, ч.2 ст.

162 УК РФ в редакции Федерального закона от 7 марта 2011 года № 26-ФЗ, Котосонова и Илиаева, каждого, на ч.2 ст.

162 УК РФ в редакции Федерального закона от 7 марта 2011 года № 26-ФЗ, при этом определила им наказание, аналогичное тому, которое было назначено судом первой инстанции.        

Между тем, внесенными Федеральным законом от 7 марта 2011 года     № 26-ФЗ в Уголовный кодекс РФ изменениями из санкции ч.2 ст. 162 УК РФ исключен нижний предел наказания в виде лишения свободы.

Согласно толкованию положений ст. 10 УК РФ, данному в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 20 апреля 2006 года № 4-п, закон, улучшающий положение лица, имеет обратную силу независимо от того, в чем выражается такое улучшение.

По смыслу закона, пересмотр судебных решений в соответствии со ст. 10 УК РФ, кроме переквалификации преступления на статью УК РФ в редакции нового уголовного закона, предполагает смягчение наказания также и в тех случаях, когда из санкции статьи Особенной части УК РФ исключен нижний предел наказания, назначенного по приговору суда осужденному за совершенное преступление.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст.406, 408 УПК РФ, президиум

ПОСТАНОВИЛ:

Надзорную жалобу потерпевшего В-ва П.А. удовлетворить частично.

Приговор Нагатинского районного суда г.Москвы от 10 февраля 2011 года и кассационное определение судебной коллегии по уголовным делам Московского городского суда от 05 октября 2011 года в отношении осужденных Сабитова Р.Р., Котосонова Н.Ю. и Илиаева Д. А. изменить и снизить назначенное им наказание:

Сабитову Р.Р. по ч.3 ст.33, ч.2 ст.162 УК РФ в редакции Федерального закона от 7 марта 2011 года № 26-ФЗ до  4 лет лишения свободы;

Котосонову Н.Ю. и  Илиаеву Д.А. по ч.2 ст.162 УК РФ в редакции Федерального закона от 7 марта 2011 года № 26 ФЗ каждому до 3 лет лишения свободы.

На основании ст.73 УК РФ  назначенное Котосонову Н.Ю. и       Илиаеву Д.А. наказание считать условным с испытательным сроком в течение 4 лет.

Те же приговор и кассационное определение в остальной части оставить без изменения.

Председательствующий                                                  О.А. Егорова

Позиция защиты по обвинению в разбое (ст.162.2 УК РФ)

Позиция защиты по обвинению по ст.162.2 УК РФ

в порядке ч.2 ст.273 УПК РФ

29 мая 2015 г. в Савеловский районный суд поступили материалы дела по обвинению подсудимой в со­вершении преступления, предусмотренного ч.2 ст.162 УК РФ.

Подсудимой вменяется в вину разбойное нападение, а именно, что 01.12.2014 г. она в соучастии с неуста­новленным лицом в ТЦ «Золотой Вавилон» не позднее 20 час 08 мин совершила нападение на продавца, и, угрожая ей предметом, похожим на нож, похитила у нее деньги в сумме 200 000 руб.

Считаем, что совершение подсудимой преступления, предусмотренного ч.2 ст.162 УК РФ, сторо­ной обвинения не доказано, в ходе судебного разбирательства не подтверждено и обстоятельствами дела не установлено.

Согласно п.1,2 ч.1 ст.73. УПК РФ при производстве по уголовному делу подлежат доказыванию:

  1. событие преступления (время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления);
  2. виновность лица в со­вершении преступления, форма его вины и мотивы.

Согласно ч. 1 ст. 14 УК РФ, преступлением признается виновно совершенное общественно опасное деяние, запрещенное УК РФ под угрозой наказания.

Согласно ст.8 УК РФ основанием уголовной ответственности является совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного УК РФ.

1) С объективной стороны разбой выражается в нападении с целью хищения чужого имущества, совер­шенном с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, либо с угрозой применения такого насилия. Ос­новными элементами диспозиции ст. 162 УК являются:

  • нападение;
  • соединенное с насилием, опасным для жизни и здоровья или с угрозой его применения;
  • с целью хищения чужого имущества.

В силу ст.73 УК ПФ при производстве по делу должны быть доказано, что подсудимым совершены именно указанные действия.

Однако, как следует из обвинения, действия подсудимой состояли в том, что она «при­была в ТЦ… зашла в помещение торгового павильона… получила от потерпевшей деньги в сумме 200 000 руб.

», после чего покинула торговый павильон.

Именно так описана объективная сторона дей­ствий подсудимой и в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого, и в постановлении о предъявлении обвинения и в обвинительном заключении.

В ходе судебного разбирательства стороной обвинения так и не было представлено доказательств того, что подсудимая совершила нападение на Бирюкову с применением насилия или угрожая его применить.

Более того, на то, что Артемова потерпевшей не угрожала, указывает и сама потерпевшая, которая в ходе до­проса 24 июня 2015 г. заявила, что подсудимая насилия к ней не применяла, ничем не угрожала, а деньги та передала ей собственноручно и добровольно.

Показания потерпевшей, данные в судебном заседании 24.06.2015 г.

о высказанных в ее адрес угрозах наси­лия касаются не подсудимой, а некоего мужчины, якобы ее соучастника, который, однако, следствием установлен не был.

По ее словам, именно он, находясь с Бирюковой один на один, высказал ей угрозу «мало не по­кажется» и в момент, когда он это произносил, во внутреннем кармане его куртки Бирюкова увидела предмет, по­хожий на нож.

При этом единственным источником информации как об угрозах потерпевшей со стороны мужчины, так и о наличии у него при этом ножа, являются показания самой потерпевшей. Никакими другими доказательствами эти показания не подтверждены.

Однако, можно ли полностью доверять показаниям потерпевшей, которая заявляет, что во время происхо­дящих событий она находилась в неосознаваемом состоянии, действовала, по ее словам «как в тумане», «ничего не понимала»? Исходя из этого, можно ли достоверно утверждать, что потерпевшая действительно видела во внут­реннем кармане куртки мужчины «предмет, похожий на нож»? Тем более сам этот предмет потерпевшая описы­вает совершенно по-разному: в первоначальных ее показаниях этот предмет имеет форму кухонного ножа, впо­следствии же, на очной ставке с подсудимой, она утверждает, что этот предмет выглядит как канцелярский нож!

Таким образом, считаем, что с объективной стороны действия подсудимой в отношении потерпевшей, вы­раженные в том, что она приняла от нее деньги, а взамен передала ей микросхемы, не могут быть квалифици­рованы как разбойное нападение по ч.2 ст.162 УК РФ.

2) На основании изложенного считаем, что стороной обвинения не доказана и виновность подсудимой в совершении разбойного нападения.

С субъективной стороны разбой характеризуется виной в форме прямого умысла: виновный осознает, что он совершает нападение, соединенное с насилием, опасным для жизни или здоро­вья потерпевшего, либо с угрозой такого насилия, и желает совершить такое нападение.

Материалами дела не установлено, что подсудимая имела умысел на совершение разбойного нападения. Бо­лее стороной обвинения вообще не приводится доказательств какого бы то ни было умысла подсудимой, имеющего преступный характер.

У сторон процесса нет разногласий по поводу того, имели ли место сами действия Артемовой в указанное время в указанном месте: и подсудимая, и потерпевшая однозначно утверждают, что их встреча имела место и при этом потерпевшая передала подсудимой деньги, а та взамен передала ей микросхемы.

Однако, зачем они совершали эти действия? Какую цель и потерпевшая, и подсудимая при этом преследо­вали? – это стороной обвинения не установлено.

В материалах дела по этому поводу имеются две противоположных версии.

Как утверждает подсудимая, единственной целью ее встречи с потерпевшей и передаче ей микро­схем было выполнение ее знакомого Игоря, за которое тот обещал ей вознаграждение в сумме 5000 руб.

По версии же стороны обвинения, целью подсудимой было насильственное хищения чужого имущества. Однако доказательств этого обвинением не представлено, в связи с чем эта версия до конца судебного следствия осталась лишь гипотезой.

3) Такой же гипотезой стороны обвинения является и информация о наличии между подсудимой и не­установленным следствием мужчиной преступного сговора на совершение разбойного нападения. Эта гипо­теза не подтверждается ни одним доказательством.

Факт, что неустановленный мужчина был знаком подсудимой, подтверждает и она сама, и ее сосед. в свидетельских показаниях, данных им на допросе от 06.06.2015 г. Однако, нет ни единого доказатель­ства, указывающего на наличие у подсудимой совместно с этим или каким-либо иным мужчиной сговора на со­вершение разбойного нападения в ТЦ.

Более того, сама подсудимая совершенно иначе характеризует свои намерения, поясняя, что она выполняла поручение мужчины, предложившего ей за вознаграждение передать потерпевшей микросхемы.

При этом стоит отметить, что выполняя поручение, подсудимая не имеет никакого отношения к замыслу, ко­торый мужчина реализует. Ей неизвестно, для чего и на каких условиях потерпевшая приобретает микросхемы. Она выполняет исключительно роль курьера, передавая вещь от одного владельца к другому.

В этой связи, какие бы цели не преследовал при этом мужчина, давший ей поручение, и как бы он их не реа­лизовывал, подсудимая, не зная о них, не может нести за их ответственность.

Таким образом, считаем, что в нарушение требований ст.73 УПК РФ стороной обвинения не доказаны:

  1. событие разбойного нападения, совершенного Артемовой в отношении Бирюковой;
  2. наличие преступного сговора между Артемовой и неустановленным следствием мужчиной на соверше­ние разбойного нападения;
  3. виновность Артемовой в совершении разбойного нападения на Бирюкову.

Показания подсудимой, согласно которым она, выполняя за вознаграждение в 5000 руб. поручение своего знакомого Игоря, 07.12.2014 г. в ТЦ «Золотой Вавилон» не позднее 20.08 передала Бирюковой микросхемы, получив для передачи Игорю 62 000 руб., стороной обвинения не опровергнуты. Доказательств обратного стороной обвинения не представлено

В силу презумпции невиновности, изложенной в ст.14 УПК РФ бремя доказывания обвинения и опровер­жения доводов, приводимых в защиту ли обвиняемого, лежит на стороне обвинения. Все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном УПК РФ, толкуются в пользу обвиняе­мого.

На основании изложенного, руководствуясь ст.8, пп.2,3 ч. 1 ст. 299, ч. 2 ст. 302 УПК РФ,

ПРОШУ:

Признать подсудимую, обвиняемую по ч.2 ст.162 УК РФ, невиновной в связи с отсутствием в ее действиях состава преступления и постановить оправдательный приговор.

Разбой (ч. 2 ст. 162 УК РФ). Некоторые тонкости защиты по одному уголовному делу

 Хочу рассказать об одной вынужденной обстоятельствами и, как оказалось, эффективной комбинации, которую мне довелось провести, осуществляя защиту подсудимого по уголовному делу о разбойном нападении.

В это дело я вступил, когда оно находилось на стадии рассмотрения в суде первой инстанции. Поэтому пришлось уже по ходу судебного разбирательства глубже вникать в ситуацию и строить рубежи защиты.

Суть дела такова: двое родных братьев Николай и Петр вместе со своим другом Олегом пришли в квартиру к своему знакомому — Сергею, избили его, требовали денег. Денег не нашлось, тогда гости забрали у Сергея музыкальный центр и были таковы.

От потерпевшего сразу поступает заявление. Возбуждается уголовное дело по ч.2 ст. 162 УК РФ. Всех троих друзей, разумеется, быстро находят и берут под стражу. Дело расследуется без особых проблем и спокойно направляется в суд.

Все подсудимые обвиняются в разбойном нападении. Квалификация деяния по ст. 162 УК РФ, так как действиями нападавших потерпевшему причинены телесные повреждения легкой степени тяжести. Мой подзащитный один из братьев — Николай.

Из материалов дела стандартно следует: пришли, избили, забрали, вину все признают, раскаиваются. Как-то странно. Пришли к знакомому, который сам знает их хорошо, совершили в отношении него разбойное нападение!? Все это выглядит просто верхом глупости.

Начинаю выяснять, почему подсудимые это сделали. Подзащитный в беседе мне объясняет, что к потерпевшему Сергею он с товарищами пришел требовать возвращения долга, тот отдавать отказался, тогда Сергея избили и в счет возмещения долга забрали музыкальный центр. Что за долг?

Оказывается один из братьев — Петр, где-то недели за три до этого разбойного нападения, совместно с потерпевшим Сергеем ночью совершили кражу ряда инструментов из здания одной организации.

Сергей краденые вещички забрал, взялся их реализовать, а вот делить выручку с подельником почему-то не захотел.

Вот Петр и заявился к нему с братом Николаем и другом Олегом, чтобы, так сказать, восстановить справедливость.

Однако на следствии никто об этой истории не упоминал, хотя у всех обвиняемых были адвокаты по соглашению. Может, решили и так тяжелую ситуацию не усугублять и не добавлять себе еще одно преступление? А следствие же этот вопрос «почему?» вообще мало интересовал. Совершили разбой, вину признали и прекрасно!

Дело рассматривал судья, один из наиболее жестких по городу Тюмени. Если оставить ситуацию как есть и ничего в ней не менять, то все фигуранты дела получат серьезные сроки с реальным отбытием.

Мое предложение было такое: брату моего подзащитного Петру, участнику кражи, написать явку с повинной относительно совершения кражи, в которой указать, что кража была совершена совместно с потерпевшим, и описать все подробности этого преступления.

Да, подобным действием можно усугубить положение Петра, но это единственный вариант попытаться уйти с разбоя. И последствия явки с повинной для Петра покажутся цветочками по сравнению со сроком наказания, грозящим за групповое разбойное нападение.

Я возьму эту явку, приложу свой адвокатский ордер, съезжу в следственный отдел, узнаю возбуждено ли уголовное дело, и если возбуждено, приложу явку к уголовному делу и возьму у них справку о наличии данного дела.

Ну и, соответственно, все подсудимые будут корректировать свои показания под эту позицию. Коллеги-адвокаты по делу отреагировали на мою инициативу без особого энтузиазма, но делать нечего, согласились поддержать.

В перерыве я зашел к нашему судье, попросить, чтобы пока конвой не уводил Петра, и рассказал ему о наших планах относительно явки с повинной.

Судья сказал: «А что вам это даст? Криминальный долг по нашему законодательству долгом не считается, соответственно нельзя вести речь о праве его требования со стороны подсудимых». Я ответил: «В отношении участника кражи — Петра, совершенно согласен. Он не имеет права требовать этот долг.

Но двое его подельников могли и не знать, что долг криминальный. А, кроме того, данное обстоятельство может дать „хорошую“ характеристику нашему потерпевшему». Судья сказал: «Попробуйте».

Петр прямо в зале суда пишет явку с повинной, в которой помимо подробностей совершения кражи рассказывает об активной роли в ней нашего потерпевшего. С этой явкой еду к начальнику следственного отдела.

Точно, есть такое дело, находится у оперов. Иду к операм. Наверно нечасто сами адвокаты приезжают к ним с подобными вещами, давая возможность «раскрыть» еще одно «темное» дело и изобличить своего подзащитного.

..

Со штампом о получении на копии «явки» и со справкой о действительном наличии подобного уголовного дела готовимся к новому судебному заседанию.

Своими действиями, помимо всего прочего, мы польем нашего потерпевшего качественной отечественной грязью.

А то, он в суде «весь в белом» находится в некотором диссонансе с подсудимыми, а мы поставим его в глазах судьи с ними в один ряд. А иначе нам этот разбой никак не выбить.

В судебном заседании приобщаем добытые документы к делу (судья не возражает) и вводим потерпевшего в серьезное замешательство неприятными вопросами о его причастности к краже (после этого он перестал ходить на судебные заседания).

А когда приходит черед подсудимым давать показания, то Николай и Олег показывают, что Петр просил их помочь получить долг с потерпевшего, но говорил, что это обычный денежный долг, не указывая на его криминальное происхождение.

Петр показания товарищей подтверждает.

И, кроме того, у нас есть косвенное подтверждение их показаний ранее приобщенными к делу документами.

Получается, что мы можем говорить о том, что у моего подзащитного и второго подсудимого, Олега, исчезает субъективная сторона состава разбойного нападения, так как их умысел был направлен не на корыстное завладение чужим имуществом, а на получение долга, пусть и неправомерными методами. Создается благоприятная для нас совокупность факторов, способная пошатнуть вменяемое обвинение.

Суд уходит на приговор и… соглашается с наличием этой совокупности. Николай и Олег признаются виновными по ч.2 ст. 330 УК РФ — самоуправство с применением насилия. Суд ограничивает их наказание отбытыми в СИЗО сроками и освобождает из-под стражи в зале суда. Петр признается виновным по ч.2 ст. 161 УК РФ и на свободу выходит ровно через месяц после оглашения приговора.

Квалифицируя в приговоре действия Петра, суд принимает во внимание, что основную «работу» по причинению потерпевшему телесных повреждений совершили Николай и Олег, и своими действиями вышли за рамки договоренности с Петром, то есть совершили эксцесс исполнителя. Суд признает, что умысел Петра изначально был направлен на отъем денег или имущества у потерпевшего путем, максимум, грабежа, но никак  не разбоем.

P.S. Через год я уже защищал Петра по другому обвинению в совершении кражи. Спросил у него, что с нашим делом по явке с повинной? (Я  обещал ему адвокатскую помощь по этому делу). Он ответил, что за все это время никто его по указанной в явке краже никуда не вызывал и не допрашивал. Вот так!

Адвокат по уголовным делам участвовал в кассации по делу о краже, ч. 3 ст. 162 УК РФ –

К адвокатам по краже обратился Р., в суде первой инстанции его приговорили к 8 годам 6 месяцам лишения свободы по ч. 3 ст. 162 УК РФ. С Р. было заключено соглашение об оказании юридической помощи.

В дальнейшем благодаря действиям адвокатов в Московском городском суде в кассационной инстанции действия Р. были переквалифицированы на  ч.3 ст. 30, ч.1 ст. 158; ч. 1 ст. 139 и ч.1 ст. 119 УК РФ.

И окончательно назначенно наказание в виде лишения свободы на срок 3 (три) года  в исправительной колонии общего режима.

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Судебная коллегия по уголовным делам Московского городского суда в составе:

председательствующего Н.Д.

судей Н.И.,  Г.А.

рассмотрела в судебном заседании от 14 ноября 2011 г. кассационное представление первого заместителя Дорогомиловского межрайонного прокурора г. Москвы А.Н. Гусева и кассационную жалобу осужденного

на приговор Дорогомиловского районного суда г.Москвы от 00 октября 2011 года, которым

Р года рождения, уроженец, житель и гражданин  ,  ранее не судимый,

осужден по ч. 3 ст. 162 УК РФ к 8 годам и 6 месяцам  лишения свободы без штрафа и ограничения свободы  в исправительной колонии  строгого режима.

Срок отбывания  наказания с зачётом  предварительного заключения  и фактического задержания исчислен Р.  с 16 июня  2011 года.

По делу  решен  вопрос о судьбе вещественных доказательст

Заслушав доклад судьи Петрова Н.И., мнение прокурора Сикамовой Э.Х., поддержавшей в полном объёме  доводы кассационного представления и просившей приговор изменить, выступление   адвоката  Головина С.Н. в  защиту интересов Хлиманкова А.А.,  просившего  приговор изменить и снизить назначенное  наказание,  судебная коллегия

                                     У С Т А Н О В И Л А:

По приговору суда Р  признан  виновным в разбое, то есть в нападении в целях хищения чужого имущества, совершенное с угрозой  применения  насилия,  опасного для жизни и здоровья, с применением предмета, используемого в качестве оружия, с незаконным проникновением в жилище.

Преступление было  совершено 16 июня  2011 года  в г. Москве в отношении потерпевших супругов Е.И. на сумму похищенного руб.  при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В судебном заседании подсудимый Р виновным  себя   не признал.

Как отражено в приговоре,  Р., 16 июня 2011 года, примерно в 5 час. 40 мин.

, находясь в районе дома № имея умысел на открытое хищение чужого имущества, с целью личной наживы, из корыстных побуждений, разбил неустановленным способом стекло в окне кухни квартиры на первом этаже и проник внутрь.

Проживающие в данной квартире супруги Е.И., проснувшись от звона разбитого стекла, пришли на кухню и, обнаружив постороннего, Е.И. по телефону вызвала полицию.

Р., реализуя умысел на открытое хищение чужого имущества, взял в руки осколок разбитого стекла размером примерно 30см. на  6 см.  и, используя его как оружие, с целью подавления воли потерпевших к сопротивлению, высказал в их адрес угрозу применения насилия, опасного для жизни и здоровья: «Сейчас я вам животы вспорю!».

Потерпевшие, реально восприняв угрозу и, опасаясь за свою жизнь и здоровье, стали выбегать на улицу, а Р., догнав на пороге Е.И., нанёс ей один удар ногой в область поясницы, причинив физическую боль.

Оставшись в квартире один, Р. подпёр изнутри входную дверь шваброй, блокировав свободный доступ в квартиру, а затем похитил принадлежащее  Е.И. имущество: радиотелефон «за руб. и  женские наручные часы «, стоимостью 600 руб. после чего был задержан в этой же квартире  прибывшими сотрудниками полиции.

В кассационном  представлении прокурор просит приговор изменить: переквалифицировать действия осужденного с ч. 3 ст. 162 УК РФ на ч. 1 ст. 116; ч. 1 ст. 119 и ч.3 ст. 30, п. «а» ч. 3 ст. 158 УК РФ и с применением ч. 3 ст. 69 УК РФ назначить Хлиманкову А.А.  5 лет лишения свободы со штрафом в 20 000 руб., без ограничения свободы в исправительной колонии общего режима.

По мнению прокурора, проникнув в квартиру потерпевших, и, угрожая   осколком стекла, что распорет им животы, Р.

в то же время никакого имущества от них не требовал, а тайно похитил в последующем  наручные часы и радиотелефон на сумму 1600руб.

, то есть по делу не добыто доказательств,  подтверждающих разбойное нападение с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья, с применением предмета в качестве оружия и с незаконным проникновением в жилище.

В кассационной  жалобе и дополнении к ней осужденный Р.  просит приговор изменить, переквалифицировать его действия на незаконное проникновение в жилище и  назначить наказание по ст. 139 УК РФ.

Считает, что никаких доказательств по делу в совершении им преступления (разбоя) за которое он осужден, не добыто, он убегал от преследователей,  хотел спрятаться от них и поэтому незаконно проник в квартиру потерпевших,  а на предварительном следствии он признавал вину в разбое потому, что его обманул следователь, который говорил, что если он не признается в разбое, то задерживавший его сотрудник полиции напишет заявление о нападении на него и ему, Р., дадут большой срок лишения свободы.

Судебная коллегия, проверив и изучив  материалы дела, обсудив доводы кассационных жалоб и кассационного представления, находит приговор подлежащим изменению по следующим основаниям.

Вывод суда о виновности осужденного Р.  основан на показаниях потерпевших  А.И. и Е.И., свидетелей Г.В., С.С., исследованных показаниях свидетелей Е.Г.

, протоколах осмотра места происшествия, предметов и документов, задержания, личного досмотра и изъятия, заключении судебно-психиатрической экспертизы, вещественных и других доказательствах, на основании которых  суд обоснованно постановил обвинительный приговор.

Вместе с тем, суд первой инстанции не правильно  квалифицировал действия Р. по ч. 3 ст. 162 УК РФ, квалификация  которых не основана на исследованных в судебном заседании доказательствах и не вытекает из материалов дела.

Так, подсудимый Р., в ходе предварительного следствия (т.1, л.д. 258) и в судебном заседании (т.2, л.д. 34-35) последовательно и неоднократно утверждал, что в квартиру к потерпевшим незаконно проник не с целью кражи, а чтобы спрятаться от гнавшихся за ним  двух человек- кавказцев, которые избили его до этого.

Эти обстоятельства, как и  доводы осужденного в кассационной жалобе об этом, не только ничем не опровергнуты, но и подтверждаются показаниями потерпевших.

Потерпевший А.И. показал в суде, что 16 июня 2011 года, около 5 часов 40 мин. утра он проснулся дома от звона разбитого стекла, донёсшегося из кухни. Пройдя на кухню, он увидел стоявшего на подоконнике незнакомого мужчину, как впоследствии оказалось – Р.

, лицо которого было побито, а голова перебинтована. При этом Р. никакого имущества не требовал, а пояснил, что хочет скрыться  от преследовавших его грузин, которые его избили.

При этом он вытаскивал из рамы  и бросал на улицу осколки разбитого стекла, говоря, что потом всё вставит.

После того, как жена вызвала по телефону полицию и пришла на кухню, то Р., угрожая им осколком стекла, сказал, что вспорет им животы и они, испугавшись за свою жизнь, выбежали на улицу, где дождались прибытия сотрудников полиции, которые задержали Р., а в его карманах обнаружили похищенные женские наручные часы, принадлежащие жене и радиотелефон  на общую сумму руб.

Указанные обстоятельства подтверждаются и показаниями жены А.И. – потерпевшей Е.И.

Таким образом, изложенное свидетельствует, что угрозу потерпевшим Р. высказывал до завладения их личным имуществом, не требуя при  этом,  никаких ценностей и незаконное  проникновение в жилище потерпевших в целях хищения ничем не подтверждено.

Умысел на хищение имущества и его реализация возник у подсудимого уже после того, как в квартире кроме него,  никого не осталось, то есть Р. тайно пытался  похитить  имущество потерпевших на сумму руб.

, но тут же  был задержан в квартире, не имея возможности распорядиться похищенным.

Исходя из изложенного, судебная коллегия переквалифицирует действия Р. с ч. 3 ст. 162 УК РФ на  ч.3 ст. 30, ч.1 ст. 158; ч. 1 ст. 139 и ч.1 ст.

119 УК РФ, то есть как  покушение на тайное хищение чужого имущества, незаконное проникновение в жилище, совершенное против воли проживающих в нём  и угрозу убийством или причинением тяжкого вреда здоровью, поскольку у потерпевших имелись основания опасаться осуществления этой угрозы.

Квалифицировать действия Р. и по ч. 1 ст. 116 УК РФ, о чём  говорится в представлении прокурора, не допустимо,  поскольку данный состав преступления относится к делам частного обвинения, а в материалах дела отсутствует заявление потерпевшей Е.И. о привлечении Р. к уголовной ответственности за нанесение ей удара ногой в поясничную область,  который  не повлёк  причинения вреда здоровью.

Наказание Р. судебная коллегия назначает в соответствии с требованиями закона, с учётом квалификации его действий, характера и степени их общественной опасности, данных о личности виновного в виде реального лишения свободы.

Местом отбывания наказания, учитывая личность подсудимого и обстоятельства совершения преступлений, судебная коллегия находит необходимым определить исправительную колонию общего режима.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст.377, 378, 379 и 388 УПК РФ, судебная коллегия

                                 О П Р Е Д Е Л И Л А:

Кассационное представление прокурора удовлетворить и кассационную жалобу осужденного удовлетворить частично.

Приговор Дорогомиловского районного суда г. Москвы от 00 октября  2011 года в отношении Р.  изменить: переквалифицировать  его действия  с ч. 3 ст. 162 УК РФ  на:

  • ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 158 УК РФ по которой назначить 1 год и 6 месяцев лишения свободы;
  • ч. 1 ст. 139 УК РФ по которой назначить 9 месяцев исправительных работ с удержанием 10 % заработка;
  • ч. 1 ст. 119 УК РФ по которой назначить 1 год и 6 месяцев лишения свободы.

По совокупности преступлений, в соответствии с ч. 2 ст. 69 УК РФ наказание Р. определить путём частичного сложения из расчёта 3 дня исправительных работ за 1 день лишения свободы и окончательно назначить 3 (три) года лишения свободы в исправительной колонии общего режима.

В остальном этот же приговор оставить без изменения, а  кассационное  представление  и  жалобу  — без удовлетворения.

PRPR.SU - Интернет журнал
Добавить комментарий

9 + восемнадцать =