Юридическая компания «Пепеляев Групп» обращает внимание на новые, сформированные ВС РФ правовые позиции, касающиеся обращения взыскания в делах о банкротстве граждан и реализации иных прав кредиторов.
25 декабря 2018 г.
Пленум Верховного Суда РФ принял Постановление № 48 «О некоторых вопросах, связанных с особенностями формирования и распределения конкурсной массы в делах о банкротстве граждан» (далее – Постановление № 48), в котором даны разъяснения по вопросам обращения взыскания на единственное жилье должника, а также формирования и распределения конкурсной массы гражданина, в том числе по общим обязательствам супругов.
26 декабря 2018 г. Президиум Верховного Суда РФ опубликовал обзор, в котором обобщил практику судов о признании недействительными решений собраний и комитетов кредиторов в процедурах банкротства (далее – Обзор) и дополнения к обзору практики по вопросам участия уполномоченных органов в делах о банкротстве и применяемых в этих делах процедурах банкротства (далее – Дополнение обзора).
Ниже подробно приводятся наиболее важные разъяснения ВС РФ и подходы, выработанные в судебной практике.
При наличии у должника нескольких жилых помещений исполнительский иммунитет предоставляется одному из жилых помещений по усмотрению суда
В п. 3 Постановления № 48 ВС РФ поставил точку в спорах относительно предоставления исполнительского иммунитета (ст. 446 ГПК РФ), если у должника в собственности находятся несколько жилых помещений.
Теперь определение жилого помещения, на которое взыскание не будет обращаться, зависит от волеизъявления суда, а не от выбора должника.
Суд при определении такого жилого помещения должен исходить из необходимости как удовлетворения требований кредиторов, так и защиты конституционного права на жилище самого должника и членов его семьи, в том числе находящихся на его иждивении несовершеннолетних, престарелых, инвалидов, обеспечения указанным лицам нормальных условий существования и гарантий их социально-экономических прав.
|
Указанная позиция призвана сбалансировать интересы кредиторов и должников, не позволяя должнику злоупотреблять своим правом и оставлять в собственности наиболее «роскошное» жилое помещение. ВС РФ воздержался от высказывания позиции по ситуации, когда единственным жилым помещением должника является помещение, явно превышающее характеристики разумно достаточного для удовлетворения потребности в жилище, видимо, оставив данный вопрос на усмотрение законодателя (законопроект ID 01/05/11-16/00059339 разработан Минюстом России). |
Залогодержатель единственного жилого помещения в случае несвоевременного обращения с заявлением об установлении требования утрачивает свое приоритетное право
ВС РФ разъяснил, что в случае непредъявления или несвоевременного обращения за установлением залогового статуса залогодержатель по ипотеке единственного жилого помещения не вправе рассчитывать на удовлетворение своего требования за счет предмета залога.
Такое требование будет учитываться в реестре как не обеспеченное залогом.
Кроме того, жилое помещение не будет считаться не вошедшим в конкурсную массу как имущество, на которое нельзя обратить взыскание, а право залога на него прекратится после завершения процедуры реализации имущества.
|
При включении в реестр требований кредиторов залогодержателю по ипотеке необходимо безотлагательно предъявить требование об установлении залогового статуса, в противном случае возникает риск не только утраты обеспечения, но и существенного уменьшения конкурсной массы должника из-за невозможности обращения взыскания на единственное жилое помещение. Такой подход стимулирует кредиторов к активной защите своих прав и защищает от злоупотреблений со стороны кредитора. |
По общим обязательствам супругов требования кредиторов могут быть погашены и за счет доли супруга — банкрота
В связи с принятием Постановления № 48 утратили актуальность разъяснения ВАС РФ[1], согласно которым общее имущество супругов не могло быть включено в конкурсную массу. Теперь за счет доли супруга должника может быть погашено требование кредиторов по общим обязательствам супругов.
Установлена следующая очередность удовлетворения требований кредиторов при банкротстве физического лица — сособственника общего имущества:
- в начале за счет личного имущества должника и доли должника в общем имуществе супругов;
- затем, средства, приходящиеся на долю супруга должника, направляются на удовлетворение требований кредиторов по общим обязательствам (в непогашенной части);
- оставшиеся средства, которые приходятся на долю супруга должника, передаются супругу.
Кредитор вправе инициировать признание обязательств должника и его супруга общими не только при установлении требования в деле о банкротстве, но и позднее. В обоих случаях суд должен привлечь к участию в рассмотрении заявления супруга должника.
|
Новый подход ВС РФ существенно повышает шансы кредиторов на удовлетворение требований, значительно упрощает процедуру взыскания по таким распространенным видам общим обязательствам как совместный кредит, солидарное поручительство, а также приведет к сокращению случаев злоупотребления супругами. |
Супруг должника вправе обратиться в суд общей юрисдикции с требованием о разделе общего имущества супругов до его продажи в процедуре банкротства, а также об определении долей в имуществе
ВС РФ подтвердил право супруга (бывшего супруга) должника, инициировать вне дела о банкротстве последнего раздел общего имущества до его продажи в процедуре реализации имущества должника, если он считает, что реализация такого имущества «не учитывает заслуживающие внимания правомерные интересы этого супруга и (или) интересы находящихся на его иждивении лиц, в том числе несовершеннолетних детей». Верховный суд указал, что такое требование подлежит рассмотрению судом общей юрисдикции с соблюдением правил подсудности.
Финансовый управляющий и кредиторы, заявившие требования в деле о банкротстве, вправе участвовать в рассмотрении дела о разделе общего имущества, об определении долей в качестве третьих лиц.
|
ВС РФ оправдал худшие опасения, «разделив» процесс обращения взыскания на имущество гражданина-должника между двумя ветвями судебной власти. Рассмотрение обособленных споров относительно состава конкурсной массы должника в судах общей юрисдикции открывает широкие возможности для злоупотреблений со стороны должников и их супругов, в частности, по затягиванию процедуры банкротства. Одновременно, существенно снижается эффективность банкротства в целом. |
Возможность совместной процедуры банкротства супругов
Впервые на уровне высшего суда подтверждена возможность объединения судом двух дел о несостоятельности супругов по правилам ст. 130 АПК РФ с назначением финансового управляющего из того дела, которое было возбуждено первым.
После объединения двух дел кредиторы вправе провести общее собрание для определения кандидатуры иного арбитражного управляющего или иной саморегулируемой организации.
При объединении дел финансовый управляющий ведет отдельно реестр требований кредиторов по общим обязательствам супругов и реестры требований кредиторов по личным обязательствам каждого из супругов.
Сумма, полученная от реализации личного имущества одного из супругов, не может быть направлена на погашение личных обязательств другого супруга.
|
Указанный механизм «семейного» банкротства представляется эффективным с точки зрения интересов кредиторов, поскольку существенно упрощает реализацию совместного имущества обоих супругов. Рекомендуем кредиторам как можно раньше обращаться в суд с ходатайством об объединении дел о банкротстве супругов, в том числе, бывших. |
Возможность оспаривания сделок супруга должника по отчуждению общего имущества
Верховным Судом подтверждена возможность оспаривания в рамках дела о банкротстве сделок, совершенных не только должником, но и его супругом. В последнем случае сделки могут быть оспорены по основаниям, связанным с нарушением этими сделками прав и законных интересов кредиторов (ст. 61.2, 61.3 Закона о банкротстве, ст. 10 и 168, 170, п. 1 ст. 174.1 ГК РФ).
Применительно к оспариванию решений собрания кредиторов ВС РФ закрепил следующие подходы судов, расширяющие права кредиторов
- Возможность отмены собранием кредиторов собственного принятого ранее решения, в том числе путем принятия иных решений по аналогичным вопросам.
Отмена ранее принятых решений возможна, если она не имеет признаков злоупотребления правом и совершена до того момента, пока отмененное решение «не произвело юридический эффект в гражданском обороте».
Частным примером отмены более раннего решения путем принятия нового решения по аналогичному вопросу является избрание новой кандидатуры арбитражного управляющего до утверждения судом предыдущей кандидатуры.
Экономколлегия защитила право кредитора на увеличение требований
Коллегия по экономическим спорам Верховного суда рассмотрела спор между компаниями, в рамках которого ответила на вопрос: можно ли назвать злоупотреблением существенное увеличение суммы исковых требований к поручителям через полтора года после начала процесса. Учитывая при этом, что заявление об увеличении требований подано после истечения срока поручительств.
Судьи экономколлегии поддержали кредитора и признали, что увеличение требований в ходе разбирательства — это процессуальное право истца.
Предприниматель в 2011 году взял кредит на $10 млн в «Русском славянском банке». Поручителем по нему выступили сразу несколько организаций, в том числе Таганрогский судоремонтный завод (ТСРЗ).
Позднее право требования по кредиту перешло к компании «ГалсПрофи».
Выплатить долг полностью предприниматель не смог. Кредитор подал иск к поручителям, сумма требований составила 550 100 руб. А спустя полтора года после начала процесса он подал заявление об увеличении своих требований. Заявитель потребовал продать с торгов акции Valars Holding Подольского и выплатить ему вырученные от продажи деньги.
Позже, в предварительном судебном заседании, истец просил увеличить требования в порядке ст. 49 АПК.
Определением от 02 октября 2019 года, уже после рассмотрения дела судами вышестоящих инстанций, АСГМ подтвердил обстоятельства уплаты госпошлины по делу в общей сумме 206 000 рублей.
Далее истец снова ходатайствовал об уточнении размера исковых требований в порядке ст.49 АПК в связи с увеличением штрафа.
Суды нижестоящих инстанций усмотрели в этом злоупотребление правом, потому что кредитор заявил об увеличении требований уже после истечения срока действия поручительств.
Решение ВС: кредитор имел право увеличить требования в процессе
В своей жалобе в экономколлегию кредитор настаивал, что право увеличить сумму требований к должнику у него все-таки было, потому что увеличение исковых требований не является предъявлением нового самостоятельного требования или изменением предъявленного (дело № А40-117494/2016).
Экономколлегия пересмотрела решение. По мнению судей ВС, нижестоящие инстанции не учли, что банк предъявил иск до истечения срока поручительства по спорным обязательствам.
«Факт обращения в суд к поручителям до окончания срока действия заключенных с ними договоров поручительства, независимо от суммы имеющихся на дату предъявления иска имущественных претензий, должен быть определяющим при разрешении вопроса о прекращении поручительства в настоящем споре», — говорится в определении по делу.
ВС: «Поскольку истец воспользовался имеющимся у него процессуальным правом на увеличение исковых требований, его поведение нельзя признать недобросовестным и отказать в защите нарушенного права при обращении в суд».
С учетом этого «тройка» экономколлегии под председательством Елены Борисовой направила спор на новое рассмотрение в АСГМ.
С одной стороны, срок, ограничивающий действие поручительства, необходим для того, чтобы исключить неопределенность для поручителя, рассуждает Александр Соловьёв, адвокат КА .
В подобной ситуации кредитору, особенно если говорить о таком профессиональном участнике как банк, ничего не мешает сразу заявить требования в полном объеме к поручителю до истечения срока и внести полную ясность касательно размера взыскания.
С другой стороны, поручительство прекращается, если до окончания срока кредитор не предъявит иск в суд. «Гражданский кодекс не говорит о том, что исковые требования должны быть заявлены в полном объеме.
Обращаясь за защитой своего субъективного права в судебном порядке и заявляя лишь часть своих требований, кредитор не отказывается тем самым от другой части. При этом по правилам ст. 49 АПК истец вправе до принятия судебного акта, которым заканчивается рассмотрение дела по существу, увеличить исковые требования.
Лишение этого права со ссылкой на злоупотребление выглядит крайне жесткой мерой, оправданность которой порождает обоснованные сомнения», – отметил Соловьев.
Экономколлегия защитила право кредитора на увеличение требований
Экономколлегия защитила право кредитора на увеличение требований Коллегия по экономическим спорам Верховного суда рассмотрела спор между компаниями, в рамках которого ответила на вопрос: можно ли назвать злоупотреблением существенное увеличение суммы исковых требований к поручителям через полтора года после начала процесса. Учитывая при этом, что заявление об увеличении требований подано после истечения срока поручительств. Судьи экономколлегии поддержали кредитора и признали, что увеличение требований в ходе разбирательства — это процессуальное право истца.
Предприниматель в 2011 году взял кредит на $10 млн в «Русском славянском банке». Поручителем по нему выступили сразу несколько организаций, в том числе Таганрогский судоремонтный завод (ТСРЗ). Позднее право требования по кредиту перешло к компании «ГалсПрофи».
Выплатить долг полностью предприниматель не смог. Кредитор подал иск к поручителям, сумма требований составила 550 100 руб. А спустя полтора года после начала процесса он подал заявление об увеличении своих требований. Заявитель потребовал продать с торгов акции Valars Holding Подольского и выплатить ему вырученные от продажи деньги.
Позже, в предварительном судебном заседании, истец просил увеличить требования в порядке ст. 49 АПК.
Определением от 02 октября 2019 года, уже после рассмотрения дела судами вышестоящих инстанций, АСГМ подтвердил обстоятельства уплаты госпошлины по делу в общей сумме 206 000 рублей.
Далее истец снова ходатайствовал об уточнении размера исковых требований в порядке ст.49 АПК в связи с увеличением штрафа.
Суды нижестоящих инстанций усмотрели в этом злоупотребление правом, потому что кредитор заявил об увеличении требований уже после истечения срока действия поручительств.
Решение ВС: кредитор имел право увеличить требования в процессе
В своей жалобе в экономколлегию кредитор настаивал, что право увеличить сумму требований к должнику у него все-таки было, потому что увеличение исковых требований не является предъявлением нового самостоятельного требования или изменением предъявленного (дело № А40-117494/2016).
Экономколлегия пересмотрела решение. По мнению судей ВС, нижестоящие инстанции не учли, что банк предъявил иск до истечения срока поручительства по спорным обязательствам.
«Факт обращения в суд к поручителям до окончания срока действия заключенных с ними договоров поручительства, независимо от суммы имеющихся на дату предъявления иска имущественных претензий, должен быть определяющим при разрешении вопроса о прекращении поручительства в настоящем споре», — говорится в определении по делу.
ВС: «Поскольку истец воспользовался имеющимся у него процессуальным правом на увеличение исковых требований, его поведение нельзя признать недобросовестным и отказать в защите нарушенного права при обращении в суд».
С учетом этого «тройка» экономколлегии под председательством Елены Борисовой направила спор на новое рассмотрение в АСГМ.
С одной стороны, срок, ограничивающий действие поручительства, необходим для того, чтобы исключить неопределенность для поручителя, рассуждает Александр Соловьёв, адвокат КА Юков и Партнеры .
В подобной ситуации кредитору, особенно если говорить о таком профессиональном участнике как банк, ничего не мешает сразу заявить требования в полном объеме к поручителю до истечения срока и внести полную ясность касательно размера взыскания.
С другой стороны, поручительство прекращается, если до окончания срока кредитор не предъявит иск в суд. «Гражданский кодекс не говорит о том, что исковые требования должны быть заявлены в полном объеме.
Обращаясь за защитой своего субъективного права в судебном порядке и заявляя лишь часть своих требований, кредитор не отказывается тем самым от другой части. При этом по правилам ст. 49 АПК истец вправе до принятия судебного акта, которым заканчивается рассмотрение дела по существу, увеличить исковые требования.
Лишение этого права со ссылкой на злоупотребление выглядит крайне жесткой мерой, оправданность которой порождает обоснованные сомнения», – отметил Соловьев.
Создание и продвижение сайтов от FortunaDev
Вс рф «ошибся» в пользу должников?
Изначальная версия разъяснений о поручительстве от Верховного суда содержала один вариант решения вопроса о том, как должен быть ограничен объем ответственности поручителя.
А итоговый вариант закрепил другую позицию: «прокредиторский» подход по каким-то причинам уступил место «продолжниковому».
Правда, один из разработчиков документа пояснил, что речь всего лишь идет о технической ошибке.
В середине декабря на заседании Пленума Верховного суда представили проект нового постановления по спорным вопросам поручительства. После чего бумагу отправили на недельную доработку, в ходе которой неожиданно появились правки в абзаце 3 п. 42 проекта постановления.
Его начальная редакция звучала так: «Поручительство не считается прекратившимся, если в названные сроки кредитор предъявил иск к поручителю или заявил требование ликвидационной комиссии в ходе процедуры ликвидации поручителя – юрлица, либо попросил установить требования в банкротном деле поручителя (пункт 6 статьи 367 ГК РФ)».
Поручительство перед банкротством признали законным
Читать далее…
Подобную правовую позицию экономколлегия закрепила еще летом 2020 года в деле № А40-117494/2016. Тогда тройка судей признала, что увеличение требований кредитора к поручителю после начала процесса – это процессуальное право истца. Несмотря на то, что такая ситуация имела место уже после того, как истек срок поручительств.
Обратите внимание
24 декабря 2020 года на заседании Пленума ВС РФ в режиме онлайн приняли постановление «О некоторых вопросах разрешения споров о поручительстве» № 45. В итоговой версии этого документа абзац 3 п.
42 дополнили еще одним предложением: «Поручительство не считается прекратившимся, если в названные сроки кредитор предъявил иск к поручителю или заявил требование ликвидационной комиссии в ходе процедуры ликвидации поручителя – юрлица, либо попросил установить требования в банкротном деле поручителя (пункт 6 статьи 367 ГК РФ)».
При разрешении вопроса о сумме, подлежащей взысканию с поручителя в счет исполнения основного обязательства, следует исходить из размера требований, предъявленных к нему в период срока действия поручительства».
Таким образом, первое предложение этого абзаца указывает, что поручительство не прекращается, если кредитор обратился с иском в суд в течение срока, пока оно действует.
Клиенты VS банки: 3:0
Читать далее…
А второе предложение ограничивает сумму, подлежащую взысканию с поручителя, размером того судебного требования, которое первоначально заявил кредитор в течение срока поручительства, обращает внимание «ПРАВО.ru».
Обратите внимание
Из окончательной редакции постановления был исключен пункт 46. В нем говорилось, что со дня обращения кредитора в суд срок поручительства не течет на протяжении всего времени, пока осуществляется судебная защита.
А также разъяснялось, что увеличение истцом размера исковых требований до принятия судом решения не изменяет наступивший в связи с предъявлением им иска в установленном порядке момент, с которого срок поручительства перестает течь.
Вместе с тем, если судом принято заявление об увеличении иска в отношении задолженности за периоды, которые при обращении с первоначальным требованием не заявлялись, то срок поручительства по измененным требованиям перестает течь с даты заявления таких требований, а не с даты предъявления первоначального иска.
По словам докладчика по проекту, судьи ВС РФ Елены Гетман, исключенный пункт мог повлечь отождествление срока поручительства с исковой давностью. Тем не менее изменения, которым подвергся п. 42 постановления не разрешил имеющуюся правовую неопределенность, напротив усугубив и без того непростую ситуацию.
Мнение экспертов
По мнению бывшего судьи ВАС Рустема Мифтахутдинова, обсуждаемое дополнение кажется неожиданным: «ВС до последнего не придает проекту большой огласки и не дает широкому кругу юристов представлять свои замечания».
Действительно, спорное предложение, появившееся в итоговой редакции этого постановления, искажает первоначальный смысл текста и вносит неопределенность в применение разъяснения, отмечают практикующие юристы. Получается, что поручительство не прекращается лишь в пределах размера требований, предъявленных к поручителю в период срока действия поручительства.
Фирма банкротится: как вернуть свои деньги «внутреннему» кредитору?
Читать далее…
При таком подходе кредитор, являющийся наиболее слабой стороной в обязательстве, оказывается менее защищенным. Одним словом, первая версия документа больше соответствовала как устоявшейся судебной практике, так и потребностям бизнеса.
Да и самим судам из-за принятого варианта будет сложнее разрешать споры о взыскании денег с поручителя.
Теперь судам придется устанавливать «период срока действия поручительства» и взыскивать с поручителя только то, что предъявлено поручителю в этот период.
Обратите внимание
Таким образом, предложенная вторым предложением абзаца 3 п. 42 неоднозначная трактовка означает возможное ограничение прав добросовестного кредитора. Поскольку в соответствии с ч. 2 ст.
363 ГК поручитель отвечает перед кредитором в том же объеме, как и должник, включая уплату процентов, возмещение судебных издержек и других убытков кредитора, вызванных неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства должником.
Если рассмотрение дела в суде затягивается по каким-то причинам, то обсуждаемое положение может привести к ограничению имущественных прав кредитора.
Тройка судей, написавших определение по делу № А40-117494/2016 предложила «прокредиторское» решение проблемы. А их коллеги по неизвестным нам причинам настояли на «продолжниковском» подходе.
Уплачивать ли взносы с вознаграждения физлицу – поручителю?
Читать далее…
В первом предложении Пленум разъясняет вопрос о сроках предъявления требований, во втором – о размере требований, подлежащих удовлетворению.
Появившееся в итоговом варианте предложение фактически определяет, что если в период любой из перечисленных процедур срок поручительства кончается, но долг основного должника перед кредитором увеличивается, то поручитель за это ответственности не несет.
Техническая ошибка?
Возможную разгадку обсуждаемой правки назвал один из разработчиков этого постановления, председатель Банкротного клуба Олег Зайцев. По его словам, спорное предложение перекочевало из п.
46 проекта документа, в котором указывалось: «Увеличение истцом размера исковых требований до принятия судом решения не изменяет наступивший в связи с предъявлением им иска в установленном порядке момент, с которого срок поручительства перестает течь.
Вместе с тем, если судом принято заявление об увеличении иска в отношении задолженности за периоды, которые при обращении с первоначальным требованием не заявлялись, то срок поручительства по измененным требованиям перестает течь с даты заявления таких требований, а не с даты предъявления первоначального иска».
В какой срок можно потребовать долг из поручительства?
Читать далее…
От таких разъяснений п.46 в итоговой версии документа решили отказаться.
Их заменили коротким предложением «При разрешении вопроса о сумме, подлежащей взысканию с поручителя в счет исполнения основного обязательства, следует исходить из размера требований, предъявленных к нему в период срока действия поручительства». Оно и попало почему-то в абзац 3 п. 42 вместо того, чтобы быть прописанным отдельно, говорит Зайцев.
О последовательной интервенции банкротства в общеисковое производство (краткий комментарий к определению скэс вс рф по делу №а40-193248/2018)
Широкий резонанс и обсуждение вызвало недавнее определение Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ, в котором экономколлегия решала вопрос о допустимости конкурсному кредитору должника оспорить определение суда о принятии отказа от иска по банкротным основаниям в вышестоящую инстанцию.
Краткая фабула истории с отказом от иска, которая заинтересовала ВС РФ заключается в следующем.
В декабре 2018 года «АБ-Маркет» (должник) отказалось от иска к «Ланит-Интеграция» о взыскании 340,6 млн руб. Однако уже в марте 2019 года было возбуждено дело о банкротстве должника.
Конкурсный кредитор должника посчитал, что отказ от иска был сделан в целях прикрытия вывода активов должника, с учетом перечисления ответчиком денежных средств сторонней организации, что предшествовало отказу истца от иска, и обжаловал определение о прекращении производства по делу.
Суды апелляционной и кассационной инстанции с доводами конкурсного кредитора не согласились по формальным основаниям, указав на то, что отказ от иска был подписан уполномоченным лицом, на момент его подписания банкротство должника возбуждено не было, права третьих лиц не нарушены.
- Следовательно, суды не ограничили конкурсного кредитора в праве на обжалование определения о принятии отказа от иска, но не рассмотрели отказ от иска через призму банкротных оснований недействительности.
- В итоге дело заинтересовало экономическую коллегию, и оно было передано для рассмотрения в судебном заседании.
- Стоит также отметить определенное везение заявителя, поскольку жалоба попала именно к «банкротному» судье.
- Результат рассмотрения можно назвать предсказуем, поскольку он укладывается в четкую тенденцию по расширению механизмов и вариантов защиты интересов кредиторов в банкротстве.
- Шаг за шагом Верховный суд РФ последовательно делает шаги, направленные на повышение эффективности защиты прав кредиторов, порой конструируя новые, неизвестные статутному праву нормы.
Рассматриваемый спор и итоговое сформулированное экономической коллегией решение тому не исключение.
Представляется, что Верховный суд РФ в очередной раз дал толкование Закона о банкротстве и арбитражного процессуального кодекса в отрыве от самих нормативно-правовых актов.
Не случайно, что в определении СКЭС ВС РФ от 24.06.2021 не найти четкой процессуальной законодательной базы, на которой была основана правовая позиция.
- В этой связи стоит проследить логику принятого СКЭС ВС РФ определения, которая укладывается в схему: постановка вопроса с предполагаемым ответом + утвердительный ответ с учетом прагматических соображений.
- Экономическая коллегия следующим образом сформулировала вопрос, который суды должны были решить в данном деле: допустимо ли оспаривать действия должника, направленные на отказ от иска в рамках общеискового производства, по специальным основаниям, предусмотренным законодательством о банкротстве?
- Утвердительно отвечая на данный вопрос, аргументация оказалась максимально простой и утилитарной.
Закон о банкротстве позволяет по банкротным основаниям оспаривать не только сделки, но и любые юридические действия, которые причиняют вред должнику и его кредиторам.
А поскольку отказ от иска объективно влияет на состояние конкурсной массы должника в ущерб интересам его кредиторов, такое действие должника может быть оспорено по банкротным правилам с соблюдением процессуальной формы, предполагающей оспаривание сделки через обжалование судебного акта, которым эта сделка утверждена.
Стоит ли определение СКЭС ВС РФ считать революционным и новаторским? По моему мнению, нет, поскольку оно явным образом вписывается в ранее сформированные ВАС РФ решения по аналогичным вопросам.
Так, Верховный суд РФ продолжает формировать практику и закрепляет новый подход по интервенции банкротных правил в общеисковое производство, начатое Пленумом ВАС РФ в 2012 году.
Новые разъяснения Верховного Суда по вопросам Договора уступки прав требования | Юридическая компания «ПРИОРИТЕТ»
- Ольга Задорожная, юрист
- 24 апреля 2019 года Президиум Верховного Суда Российской Федерации утвердил первый в этом году Обзор судебной практики.
- Ввиду опубликования данного документа хотелось бы обратить внимание на несколько интересных выводов Обзора по вопросу Договора уступки прав требования.
В пункте 22 Обзора Верховный Суд обратил наше внимание следующим: «При добросовестном исполнении обязательства новому кредитору на должника не могут быть возложены негативные последствия спора цедента и цессионария по поводу недействительности уступки.
В этом случае цедент вправе потребовать денежную компенсацию от цессионария, принявшего исполнение от должника».
На первый взгляд обычная ситуация в которой участвуют Должник, Кредитор (цедент) и Цессионарий. Однако, в тот момент, когда Должник добросовестно исполнял свои обязанности перед Цессионарием (новым Кредитором) договор уступки прав требования между первоначальным Кредитором (Цедентом) и новым Кредитором (Цессионарием) был признан недействительным.
В разрешении данного спора ВС РФ ссылается на п. 14 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30 октября 2007 г.
№ 120 «Обзор практики применения арбитражными судами положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации», в случае признания судом соглашения об уступке требования недействительным (либо при оценке судом данной сделки как ничтожной и применении последствий ее недействительности) по требованию одной из сторон данной сделки исполнение, учиненное добросовестным должником цессионарию до момента признания соглашения недействительным, является надлежащим исполнением. Аналогичные разъяснения содержатся в п. 20 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2017 г. № 54 «О некоторых вопросах применения положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации о перемене лиц в обязательстве на основании сделки».
В рамках данного дела ВС разъяснил, что в случае добросовестного исполнения обязательства Цессионарию на Должника не могут быть возложены негативные последствия спора Цедента и Цессионария по поводу недействительности договора уступки прав, в этом случае Цедент (первоначальный Кредитор) был вправе потребовать денежную компенсацию от Цессионария принявшего исполнение Должника.
В другой ситуации, когда с банком (Должником) и Кредитором был заключен договор банковского счета. Кредитор передал права по данному договору по договору цессии. О договоре цессии должник был уведомлен.
После это в рамках дела о банкротстве Кредитором (Цедентом) были заявлены требования Должнику, данные требования заявил и Цессионарий.
Верховный Суд разрешил данную ситуацию следующим образом.
В результате заключения Кредитора (Цедента) и Цессионарием (новым Кредитором) договора уступки прав требования на стороне кредитора произошло сингулярное правопреемство, то есть было заменен кредитор в обязательстве из договора банковского счета по возврату остатка средств. При этом на день заключения соглашения об уступке Цедент уже приступило к защите своих прав на получение остатка денежных средств по счету путем обращения к конкурсному управляющему с заявлением о включении требований в реестр (пп. 1 и 4 ст. 18985 Закона о банкротстве).
В силу п. 1 ст. 384 ГК РФ к Цессионарию (новому Кредитору) переходят права в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту уступки.
Применительно к рассматриваемому случаю это означает, что к Цессионарию (новому Кредитору) должны были перейти и все правомочия, возникшие в результате инициирования Цедентом (Кредитором) досудебного механизма защиты своего права, поэтому Цессионарий (новый Кредитор) заменил Цедента (Кредитора) в отношениях с Должником и в этой части тоже.
Учитывая, что Должник (банк) после отзыва лицензии и введения в отношении него конкурсного производства лишен возможности осуществлять банковскую деятельность, в том числе исполнять поручения клиентов по договору банковского счета, с точки зрения норм гражданского права, требование клиента о включении в реестр, как правило, должно быть квалифицировано как требование о возврате остатка денежных средств на счете в связи с расторжением договора (п. 5 ст. 859 ГК РФ), при этом имевшиеся по соглашению банковского счета запреты и ограничения, касающиеся допустимости уступки прав, сохраняют силу (абзац второй п. 3 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 6 июня 2014 г. № 35 «О последствиях расторжения договора»).
Учитывая изложенное, судебная коллегия пришла к выводу, что спорная уступка прав от Цедента к Цессионарию имела юридическую силу и потому суды должны были рассмотреть вопрос о включении задолженности перед Цессионарием (новым Кредитором) в реестр по существу.
В пункте 23 Обзора Верховный Суд по данному делу делает следующий вывод: «Соглашение между должником и кредитором об ограничении или запрете уступки требования по денежному обязательству не лишает силы такую уступку и не может служить основанием для расторжения договора. При этом цедент, совершивший уступку денежного требования в нарушение договорного запрета, не освобождается от ответственности перед должником за свои действия».
Вопросы квалификации спорных правоотношений с учетом всех обстоятельств дела не редко на практике вызывают трудности, а от того, какую позицию занимает Сторона зависит исход дела. Помочь разобраться в вопросах квалификации, а также выбрать необходимую стратегию по разрешению споров Вам помогут юристы ЮК «ПРИОРИТЕТ».
Новые позиции ВС РФ в сфере банкротства — Эксиора
Новые позиции ВС РФ в сфере банкротства
Алексей Мороз, управляющий партнер, Адвокатское бюро «Эксиора», г. Москва
Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда РФ (далее – СКЭС) обращается к проблемам применения законодательства о несостоятельности (банкротстве) достаточно часто. За последнее время коллегией был принят целый ряд судебных актов по интересным делам, примечательных тем, что на первый план в них вышли такие категории, как добросовестность, разумность и целесообразность.
Хозяйственная деятельность должника в конкурсном производстве должна быть оправдана целями процедуры банкротства
СКЭС разбиралась, в каких случаях продолжение производственной деятельности должника может быть оправданно в процедуре конкурсного производства (определения от 29.08.2016 № 307-ЭС14-8417 и № 306-ЭС16-1979).
Оба дела были переданы на рассмотрение СКЭС в связи с тем, что расходы, связанные с осуществлением текущей производственной деятельности должника, были отнесены конкурсными управляющими в третью очередь текущих платежей, чем ожидаемо не были удовлетворены налоговые органы, поскольку требования об уплате обязательных платежей учитываются в составе четвертой очереди текущих требований.
В обоих случаях нижестоящие суды исходили из того, что, поскольку собранием кредиторов решение о прекращении хозяйственной деятельности должника не принималось, конкурсные управляющие были вправе осуществлять расходы, связанные с обеспечением такой деятельности.
СКЭС с таким подходом не согласилась, обратив внимание на то, что конкурсное производство представляет собой ликвидационную, а не реабилитационную процедуру, и его целью является соразмерное удовлетворение требований кредиторов за счет продажи имущества должника, включенного в конкурсную массу.
Коллегия указала, что положения п. 6 ст. 129 Закона о банкротстве не могут быть истолкованы таким образом, что продолжение деятельности юридического лица – должника в период конкурсного производства оправданно до тех пор, пока иное не установлено собранием кредиторов.
Действуя разумно и добросовестно в интересах должника и кредиторов, конкурсный управляющий должен определить стратегию конкурсного производства в отношении должника, в том числе целесообразность дальнейшего функционирования хозяйствующего субъекта, учитывая, в частности, исключение возможности необоснованного простоя имущества, которое может приносить доход в период осуществления мероприятий по его оценке, подготовке к реализации, наличие объективных предпосылок к продаже предприятия как единого имущественного комплекса либо осуществления процедуры замещения активов и т. п. В любом случае срок, в течение которого может сохраняться производственная деятельность должника, должен соотноситься с периодом времени, необходимым и достаточным для выполнения эффективным арбитражным управляющим всех предусмотренных законом процедур, направленных на отчуждение принадлежащих должнику объектов в целях проведения расчетов с кредиторами.
СКЭС обратила внимание на то, что отнесение всех расходов по производству и реализации продукции должника к эксплуатационным платежам и их приоритет перед обязательными платежами противоречат принципам очередности и пропорциональности удовлетворения требований кредиторов.
Такой подход, по мнению СКЭС, фактически легализует схему уклонения от уплаты налогов и создает для должника необоснованные преимущества перед другими участниками рынка, предоставляя возможность на протяжении длительного времени вести производственную деятельность в процедуре конкурсного производства, не уплачивая обязательных платежей, что недопустимо.
Как изменится арбитражная практика после определения ВС РФ по делу «Электрощита»
Верховный Суд РФ 8 апреля 2021 года принял определение, которое в совокупности с ранее принятыми судебными актами может существенно повлиять на законные интересы залоговых кредиторов в банкротных делах.
Залоговые кредиторы (в частности, банки) задались важным вопросом: смогут ли эти определения ВС РФ коренным образом изменить арбитражную практику и повлечь за собой подачу заявлений о возврате в конкурсную массу денежных средств, вырученных от реализации предмета залога.
С чего все началось
Решением Арбитражного суда г. Москвы от 31.05.2016 по делу № А40-48943/15 ОАО «Московский завод «Электрощит» (далее также — должник, ОАО «Электрощит») признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство. Конкурсным управляющим был утвержден Веснин Евгений Васильевич (далее — конкурсный управляющий).
Основным кредитором ОАО «Электрощит» было общество «Риал Эстейт Менеджмент», являющееся залоговым кредитором по кредитному обязательству. Как следует из материалов дела и судебных актов, недвижимое имущество должника, находящееся в залоге у «Риал Эстейт Менеджмент», было реализовано.
Однако между конкурсным управляющим и ФНС возникли разногласия по поводу распределения денежных средств, вырученных от реализации предмета залога. Конкурсный управляющий обратился в Арбитражный суд г. Москвы с заявлением о разрешении данных разногласий.
ФНС в своем уведомлении конкурсному управляющему и далее в судебном заседании указывала, что у должника есть неисполненные текущие обязательства по уплате налогов на недвижимое имущество. А поскольку само недвижимое имущество было реализовано в качестве предмета залога, часть вырученных денежных средств должна пойти на погашение текущих налоговых обязательств.
Конкурсный управляющий не согласился с доводами ФНС РФ и сослался на ст.
138 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» (далее — Закон о банкротстве), которая не предусматривает специальных правил по удовлетворению налоговых требований в отношении реализованного предмета залога.
Так, основываясь на п. 2 и 6 ст.
138 Закона о банкротстве, конкурсный управляющий считал правомерным следующее распределение денежных средств:
- в первоочередном порядке из вырученной от реализации предмета залога суммы гасятся расходы на проведение торгов по реализации залогового имущества должника (без учета налога на имущество и земельного налога);
- из оставшихся денежных средств 95% направляется на удовлетворение требований залогового кредитора — «Риал Эстейт Менеджмент» (согласно материалам дела, должник не имел кредиторов первой и второй очередей, поэтому на удовлетворение требований залогового кредитора должно быть направлено не 80, а 95% вырученных денежных средств);
- после этого погашаются судебные расходы по делу о банкротстве.
Однако представители ФНС РФ подчеркивали, что обязательные платежи (налог на имущество и земельный налог), являющиеся текущими обязательствами должника, неразрывно связаны с предметом залога, поэтому они должны погашаться приоритетно как платежи, связанные с обеспечением сохранности и ценности предмета залога.
Нижестоящие суды встали на сторону конкурсного управляющего.
Примеры — определение Арбитражного суда г. Москвы от 10.02.2020 по делу № А40-48943/2015, постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 11.06.2020 по делу № А40-48943/2015 и постановление Арбитражного суда Московского округа от 01.09.2020 по делу № А40-48943/2015.
Но ВС РФ в своем определении № 305-ЭС20-20287 от 08.04.2021 занял иную позицию, удовлетворил кассационную жалобу ФНС РФ и указал следующее.
Исходя из системной взаимосвязи ст. 134 и 138 Закона о банкротстве, устанавливающих определенную очередность удовлетворения требований кредиторов (в том числе залоговых), и учитывая телеологическое толкование п.
2 и 6 ст.
138 Закона о банкротстве, налоги на имущество и земельный налог, начисленные на залоговое имущество за время банкротных процедур, действительно относятся к расходам на обеспечение сохранности залогового имущества.
Соответственно, текущие обязательные платежи после реализации предмета залога должны погашаться в первоочередном порядке, перед погашением требований залогового кредитора и кредиторов первой и второй очередей.
Такой подход призван соблюсти баланс интересов лиц, участвующих в деле о банкротстве и исключить злоупотребления со стороны залогового кредитора (в противном случае текущие обязательные платежи будут выплачиваться за счет конкурсной массы, а это нарушит интересы незалоговых кредиторов).
Первые последствия
Профессиональное сообщество по-разному отнеслось к решению Верховного Суда.
Часть экспертов одобрительно отзывалась о выводах ВС РФ, указывая на повышение правовой определенности в вопросе распределения денежных средств от реализации залогового имущества и отмечая правильное направление судебного толкования.
Другие аналитики с опаской отнеслись к позиции высшего судебного органа, отметив возможную асимметрию в правах и интересах уполномоченных органов и остальных кредиторов (особенно залоговых), а также нежелательность наделения ФНС РФ дополнительными гарантиями и преференциями в делах о банкротстве.
Так или иначе, перед залоговыми кредиторами возникла достаточно острая проблема. Определение ВС РФ № 305-ЭС20-20287 вместе с принятым ранее определением от 03.09.2020 № 305-ЭС20-10152 по делу № А40-46117/2019 (дело ООО «Группа Техмаш»), в котором решался вопрос об уплате НДС, начисленного на предмет залога, постепенно задает единый вектор разрешения споров этой категории.
Налицо нарастающее противостояние двух наиболее влиятельных групп кредиторов в делах о банкротстве: государства в лице ФНС РФ и банков-залогодержателей.
При этом, судя по упомянутым определениям ВС РФ, приоритет отдается интересам ФНС РФ и бюджету.
Замечу, что ранее судебная практика не исходила из того, что текущие налоги подлежат распределению по правилам п. 6 ст. 138 Закона о банкротстве.
Кроме того, все актуальнее становится глобальный вопрос о политико-правовой целесообразности начисления текущих налогов в процедуре банкротства. Однако эта тема требует отдельного обсуждения.
Толкование нормы
На мой взгляд, телеологическое толкование, предложенное ВС РФ, нельзя признать единственно верным. Пункт 6 ст.
138 Закона о банкротстве гласит: расходы на обеспечение сохранности предмета залога и реализацию его на торгах покрываются за счет средств, поступивших от реализации предмета залога, до расходования этих средств на погашение требований залогового кредитора и кредиторов первой и второй очередей.
Ключевым фрагментом данной нормы являются словосочетания «обеспечение сохранности предмета залога» и «реализация его на торгах». Относятся ли налог на имущество и земельный налог к способам или средствам обеспечения сохранности заложенного имущества или проведения торгов? Вряд ли можно ответить на этот вопрос положительно.
Между тем судебная практика располагает примерами, которые демонстрируют более логичный подход к определению расходов на сохранность предмета залога и проведение торгов.
Так, оплату услуг частной охранной организации, оплату комиссии, начисленной банком за возврат сумм задатка проигравшим участникам торгов, погашение текущей задолженности по оплате тепловой энергии и расходы на заработную плату сотрудникам должника, участвующим в обеспечении сохранности и функционирования залогового имущества, обоснованно можно отнести к расходам, предусмотренным п. 6 ст. 138 Закона о банкротстве. В приведенных примерах расходы действительно связаны с обеспечением сохранности залогового имущества или с обеспечением возможности проведения торгов либо с поддержанием его работоспособности.
Думаю, что налог на имущество и земельный налог, хоть они и непосредственно связаны с самим предметом залога, не должны рассматриваться как «жизненно необходимые» для его сохранности и реализации.
В рассмотренном деле ОАО «Электрощит» целесообразнее было бы применить телеологическую редукцию, ограничив толкование нормы п. 6 ст. 138 Закона о банкротстве согласно ее целевому назначению.
Но в результате мы получили противоположную ситуацию, и теперь к НДС на предмет залога добавились также налог на имущество и земельный налог.
Возможно, в судебной практике ближайших лет все обязательные платежи (а с какой-то вероятностью и любые платежи, так или иначе связанные с предметом залога) будут признаны расходами на обеспечение сохранности предмета залога и проведение торгов. Не уверен, что это абсолютно правильное решение во всех ситуациях.
Некоторые эксперты отмечают, что решение ВС РФ, напротив, устанавливает удобное генеральное правило о всевозможных издержках и способствует справедливому разрешению спорных вопросов.
Но, на мой взгляд, допуская «внеочередное» удовлетворение требований ФНС РФ, мы тем самым ограничиваем права и интересы залоговых и ординарных кредиторов.
Приоритетность в деле о банкротстве должны иметь те платежи, которые способствуют наполнению конкурсной массы.
Движение вспять
Для того чтобы залоговые кредиторы (банки) могли защитить свои интересы, им необходимо проанализировать возможные варианты подачи требований о возврате распределенных денежных средств в конкурсную массу.
Данный вопрос имеет не только теоретический, но и вполне практический характер — решение зависит и от сроков исковой давности, и от предмета и основания иска (заявления), и от конкретных процессуальных алгоритмов.
В деле о банкротстве существует три основных способа вернуть имущество должника в конкурсную массу.
Во-первых, это истребование вещи из чужого незаконного владения (виндикация), во-вторых, признание сделки недействительной по общегражданским (§ 2 гл. 9 ГК РФ) или банкротным (гл. III.1.
Закона о банкротстве) основаниям с применением реституции; в-третьих, требование о возврате неосновательного обогащения.
Сразу отметим, что, так как в соответствии со ст. 138 Закона о банкротстве все операции по распределению денежных средств, вырученных от реализации предмета залога, проводятся конкурсным управляющим с помощью специального банковского счета должника (то есть с использованием безналичных денежных средств), виндикация этого имущества невозможна.
Что касается оспаривания сделок, то, по мнению экспертов, этот вариант является основным способом вернуть имущество в конкурсную массу в ходе дела о банкротстве. При этом стоит признать, что признание сделки недействительной и применение реституции в отношении денежных средств, перечисленных залоговому кредитору по результатам торгов, вряд ли возможны.
Во-первых, это связано с тем, что перечисление денежных средств не является сделкой в классическом понимании гражданского законодательства.
Во-вторых, сложно подобрать общегражданские или специальные банкротные составы недействительности данного перевода денежных средств (даже если признавать сделку недействительной в касающейся вопроса части).
Наконец (хоть и с некоторыми оговорками), подлежащая применению реституция не будет носить встречного характера, что также противоречит существу законодательного регулирования последствий недействительности сделок.
Таким образом, наиболее эффективным способом вернуть денежные средства в конкурсную массу с последующим перераспределением становится иск о неосновательном обогащении.
Если перечисление конкурсным управляющим денежных средств, вырученных от реализации предмета залога, — это некий юридический факт, отличный от сделки и договора, то положения о неосновательном обогащении к нему применимы в полной мере.
В таком случае заинтересованное лицо (например, ФНС РФ, конкурсный управляющий) будет направлять иск к залоговому кредитору о возврате неосновательного обогащения из-за: а) факта незаконного приобретения денежных средств залоговым кредитором; б) отсутствия у залогового кредитора права на получения денежных средств в таком размере; в) отсутствия у конкурсного управляющего правомочия на перечисление денежных средств в таком размере. Истцу необходимо будет доказать перечисленные обстоятельства. Срок исковой давности равен трем годам с момента, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права (ст. 196 и 200 ГК РФ).
Еще один специальный способ возврата в конкурсную массу денежных средств, вырученных от реализации залогового имущества, — это направление в арбитражный суд заявления о разрешении разногласий (ст. 60 Закона о банкротстве).
Данный способ представляется наиболее эффективным с процессуальной точки зрения, однако в материально-правовом аспекте сторонам придется доказывать, по сути, то же самое наличие или отсутствие неосновательного обогащения.
Поэтому залоговый кредитор для защиты своих прав и интересов может принять на вооружение аргументацию, приведенную выше.
При этом сам субинститут заявлений о разрешении разногласий с точки зрения законодательного регулирования оставляет желать лучшего13.
Складывается ситуация, в которой залоговый кредитор не привлекается к участию в рассмотрении заявления либо заявление рассматривается в отсутствие залогового кредитора, но на него распространяется действие Определения суда.
Соответственно залоговый кредитор оказывается неспособным представить свои доводы по существу разногласий. Я считаю, что в таких случаях должно помочь обжалование Определения суда, рассмотревшего заявление о разногласиях.
Каковы же перспективы?
Логично предположить, что рассмотренное определение по делу «Электрощита» повлечет за собой инициирование уполномоченными органами и арбитражными управляющими разбирательств по возврату распределенных денежных средств в конкурсную массу. Думаю, что также могут быть поданы заявления о пересмотре судебных актов из-за новых или вновь открывшихся обстоятельств. В связи с этим разберем основные процессуальные вопросы.
По смыслу ст. 311 АПК РФ Определение судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ по делу «Электрощита» не является вновь открывшимся или новым обстоятельством и не потребует пересмотра уже вступивших в силу судебных актов в деле о банкротстве.
Кроме того, включение данного определения в обзор судебной практики также не будет основанием для пересмотра судебных актов по новым обстоятельствам (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 17 октября 2017 года № 24-П.).
Поэтому на текущем этапе уполномоченным органам придется подавать заявления по общим правилам искового производства либо, как было описано в предыдущем разделе, направлять заявления о разрешении разногласий.
Соответственно и конкурсные управляющие, и залоговые кредиторы смогут полноценно обосновать свою позицию и возразить на доводы уполномоченных органов, используя приведенную в предыдущих разделах аргументацию. Разрешение спора, на мой взгляд, будет, как и прежде, зависеть от дискреции судей.
Однако если определение будет включено в обзор судебной практики ВС РФ, то судьям придется считаться с позицией ВС РФ, сформулированной в деле «Электрощита» (Постановление Пленума ВС РФ от 30 июня 2020 года № 12 «О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде апелляционной инстанции»).
В таком случае возможности для доказательственного маневра у залоговых кредиторов практически не останется.
В заключение хочу констатировать, что складывающаяся практика ВС РФ, с одной стороны, приводит к унификации правоприменения в делах о реализации предмета залога в банкротстве, а с другой стороны, создает некое ущемление прав залоговых кредиторов.
На сегодняшний день остается возможность «отбиться» от требований о возврате денежных средств, распределенных после реализации предмета залога, в конкурсную массу.
Вместе с тем существуют обоснованные опасения, что в обозримом будущем эта возможность будет заблокирована.
Что касается рекомендаций банкам и другим залоговым кредиторам, то помимо всего прочего можно посоветовать стараться максимально быстро реализовывать залоговое имущество во избежание начисления обязательных платежей. Впрочем, в любом случае четко сформулированная правовая позиция и весомые аргументы лучше любого совета смогут привести к положительному результату.